— Слушай, Берто, — говорю я. — Прежде чем я спущусь вниз, будь любезен, проясни мне одну вещь. Что на самом деле случилось с Шестым?
Берто вздыхает.
— Его забрали ползуны, Микки. Я тебе и в первый раз так сказал, когда ты спросил, выйдя из бака.
— Что-то не верится, — замечаю я. — Ты тогда сказал, что его съели ползуны, помнишь?
— Я не говорил, что они его съели, — возражает Берто. — Я сказал, что они его забрали. Ты сам решил, будто послужил ползунам пищей. Шестой работал в другой расселине, недалеко отсюда. Как я уже говорил, они вылезли из-под снега. Но они его не разрывали на части, а просто утащили в яму. Прошло пятнадцать минут, прежде чем я потерял сигнал. Последние десять минут передаваемый текст был бессвязным. У меня сложилось впечатление…
— Какое? — спрашиваю я.
— Я почти уверен, что они поступили с Шестым точно так же, как и мы с тем ползуном, которого вы притащили, — поясняет Берто. — Разобрали его на части, чтобы посмотреть, как он устроен.
— Они взяли его окуляр, — говорю я. — Взяли мой окуляр!
— Возможно, — соглашается Берто. — Хотя вряд ли сумели придумать, что с ним делать.
Всего два дня назад я бы с ним согласился. Но теперь?
— Ты солгал мне, — говорю я. — Солгал командованию. О том, что ползуны разумны, ты, видимо, догадался раньше меня. За сокрытие такой информации тебя могли отправить на переработку, Берто. О чем ты только думал?
Он не отвечает. Я жду целых десять секунд, затем качаю головой и берусь за трос.
— Я испугался, — признается Берто.
Я поворачиваюсь к нему. Он прячет глаза.
— Чего ты испугался? — удивляюсь я. — Пока не сфальсифицировал отчет, ты не сделал ничего плохого. В том, что случилось со мной, ты не виноват.
— Нет, — говорит он, — я боялся не командования. А этих долбаных ползунов. Наверное, я мог бы тебя спасти. Вытащить из той расщелины. Я даже смог бы спасти Шестого, если бы быстро приземлился, а потом включил ускоритель. Но я этого не сделал. Не сделал, потому что струсил.
И внезапно все обретает смысл.
— А ты же у нас Берто Гомес, — говорю я, — тот парень, который способен пролететь на флиттере сквозь трехметровую щель между скалами на скорости двести метров в секунду. Ты ничего не боишься.
Он вздыхает и кивает.
— А ты не боялся пойти на риск, что тебя сбросят в рециклер, потому что ты не смог признаться мне, Маршаллу… и даже самому себе в том, что струсил?
Берто отворачивается к приборной панели.
— Тебя ждет Восьмой, Микки.
— Знаешь, — говорю я, — если хоть один из нас выберется и станет Девятым, первым делом я набью тебе морду.
Ему нечего на это сказать.
Я пристегиваюсь и выхожу.
— Ну, что думаешь? — спрашивает Восьмой, когда я отстегиваюсь внизу. — Это то место?
Я оглядываюсь вокруг. Дно расселины примерно шесть метров в ширину. С обеих сторон над нами нависает тридцать метров льда. На полпути к стене изо льда торчит валун, немного похожий на голову обезьяны.
— Да, — говорю я. — Думаю, это здесь. Хотя точность вряд ли важна. Я почти уверен, что тут вся местность изрыта ходами. Даже если провал не тот, через который я спускался раньше, просто нужно найти другой вход в туннели.
Трос сматывается, и спустя несколько мгновений мы слышим гул гравитации, когда шаттл Берто улетает прочь. Мы начинаем идти. За первым же валуном я вижу край пролома. Судя по всему, в последние несколько дней снега выпало не так много, чтобы засыпать яму.
— Вот, — говорю я. — Тут я и провалился.
Мы подходим к краю и заглядываем в крутой наклонный туннель с каменными стенами диаметром чуть больше метра.
— Здесь вполне можно спуститься, — замечает Восьмой.
— Слушай, — говорю я, — нам не стоит этого делать.
Он поворачивается ко мне:
— Думаешь, найдем более удобный спуск?
— Нет, — говорю я. — Я не это имею в виду. Я имею в виду задание. Мы не должны его выполнять.
— Нет, должны, — возражает он.
— Ползуны — разумные создания, — объясняю я и показываю большим пальцем на рюкзак у себя за спиной: — А это попахивает военным преступлением. Если Мидгард узнает о наших проделках, из колонии сделают следующий Голт.
У нас в рюкзаках, по сути, две пузырьковые мини-бомбы: в обеих по пятьдесят тысяч крошечных порций антивещества из запасов топливного хранилища «Драккара», каждая из которых изолирована в магнитном монопольном пузырьке. Когда мы их выпустим, они разлетятся вокруг, словно блуждающие огоньки.
В конце концов пузырьки схлопнутся.