— Я, кстати, договорился со своими стилистами, ужас на голове тебе немного подретушируют, — перебил его мыслительный процесс Чжу.
— Нельзя! Мое агентство…
— Не захочет из-за такой мелочи ссориться с моим. Тем более что я уже сболтнул о тебе немного своему стаффу, если что — наши твою неустойку покроют. У «Син-Син» легко выкупить трейни.
— Это все равно как-то неправильно, — вздохнул Бо, — как предательство.
— Предательство — сменить прическу? Да брось! Смешной человек. Настоящий предатель вон… соевое мясо жрет как не в себя, с-с-скотина. — Последнее слово Лео прошипел на манер конспирирующейся подколодной гадюки — свистящим шепотом в тарелку.
— Я про выкуп, — еще больше смутился танцор, но не стал продолжать тему. Он сочувствовал товарищу по агентству. Хотя Рита с ним так не возилась, со стороны он видел ее заботу и, что скрывать, завидовал. Но искренне не понимал, отчего вдруг такая зависть могла переродиться в злобу и желание нагадить. Странно это. Хотя с его опытом работы в агентстве — знакомо. Но все равно странно. Никогда такого не понимал и понимать отказывался. Может, потому и просидел в трейни дольше всех. Чуть ли не до айдоловской «пенсии».
— И все же не понимаю, зачем так сильно унывать, — продолжил Ха, — Позвонить нашей крестной фее мы всегда сможем, она не умерла, не переехала в другую страну, даже не вышла замуж. А то, что видеться не будем, так мы и не должны были, так-то.
— Толку звонить, — вздохнул рыжий. — Видюху она через гарнитуру нам не пришлет. А без нее половина эффекта в слив.
— Попробовать другое видео? Все-таки девушку с размытым лицом достаточно просто… м-м-м… найти.
— Ты не понимаешь, — вмешался вдруг Санти. — Это вопрос… — он пощелкал пальцами в воздухе, подбирая слова, — вопрос везения, наверное. Рита — золотая птичка счастья. Вот! — Он руками изобразил начертание известного иероглифа. — Так, кажется, у вас называется? Человек, рядом с которым тебе всегда везет.
«А еще как минимум трое тут точно испытывают к ней очень теплые чувства. Может, даже не дружеские, — подумал про себя Ха, но вслух говорить не стал. — И это отражается в песне, в манере исполнения, в том, как глаза у вас блестят. Этого не сыграть ради чужой неизвестной девчонки, даже самой красивой».
— Ладно, пошли работать, — резюмировал Лео, вставая из-за стола. — Надо еще раз отрепетировать танец. И синхронизировать его с бревном!
Он шутливо ткнул локтем поднявшегося следом Энрике. Тот и не подумал обижаться, только радостно улыбнулся. Ему не хотелось подводить классных ребят, с которыми он почти уже подружился. Тем более потерпеть-то оставалось совсем немного, а потом вылет из шоу — и вот она, свобода! Мамма миа, свобо-о-ода!
Ха недовольно покосился на так и не тронутые овощи на тарелке блондинистого льва. Но промолчал. Он же не Рита, чтоб бегать за всеми с йогуртами и чашками горячего кофе. Эх, было бы хорошо, если бы за ним тоже побегали… но пока он может только лишь встретиться с еще одним тяжелым и хмурым взглядом. Аджосси, мелькающий в коридоре и на репетициях, сегодня тоже был не духе. И это напрягало Ха намного больше, чем отсутствие нормальной еды. Намного. Больше.
Хорошо хоть, под каток недовольства попадет не он, да. Может, сразу скинуться на праховую урну для третьего участника от «Син-Син»? Как его там… Мо Юй. Но пока его никто не тронул ни пальцем, ни административным ресурсом. Пакостник попал в группу к основному конкуренту рыжего — тоже довольно известному трейни. И вполне там обжился, надо сказать. Задвинутым в угол не выглядит.
Интересно… это Рита попросила не трогать гаденыша или Рю-гэ сам сообразил оставить месть на сладкое своей будущей жене? А в том, что Рита — будущая жена аджосси, Ха не сомневался. Зачем тратиться на урну, лучше приготовить красный свадебный конверт, в котором помимо материальных подарков невесте будет еще и имя невезучего пакостника. Да, это определенно будет результативнее и выгоднее.
Репетиция прошла неплохо. Не считая очередного забавного случая с бревнышком. Нет, попытки научить его правильно двигаться и так были достаточно веселыми, но и остальные действия тоже вызывали если не смех, то умиление.
Бедолага Санти в короткие перерывы, которые ему из жалости устраивал Бо, просто падал в уголок на пол и там притворялся мертвым. Минут на пять. А на шестую начинал шевелиться, словно восставший зомби, медленно и печально. Целеустремленно полз в сторону столика с водой и прочими напитками, по пути, словно восьмидесятилетняя аджума, поправляя все подряд сбившиеся во время танца коврики, нагружался бутылками, стаканами и прочими соевыми гадостями и полз обратно, по пути раздавая свою добычу всем участникам.