Ключевыми идеями третьей части стали многослойность и облезлость. Если многослойность – признанное клише городских исследований (что, впрочем, не отменяет более подробного разговора о ней), то облезлость – новая метафора, вскрывающая бережное и вдумчивое отношение исследователя к городу. В данном случае исследователь избегает одномерности – неоправданной категоричности и прямых обозначений, которые в итоге превращают город в плакат с лозунгами в виде застывших концепций. Облезлость, вводящая нелинейные отношения с материальностью и временем, позволяет не просто говорить о соприсутствии чего-либо в городе, но улавливает множественные отношения, полные нюансов и переходных состояний, тем самым позволяя исследователю двигаться вперед, предлагая новый способ работы с устоявшимися метафорами.
Наконец, последний раздел призван вскрывать способы соединения ткани городской жизни. Здесь мы отчасти идем проторенным путем, обращаясь к унифицирующим правилам и технологиям как механизмам синхронизации городской жизни. Однако задача этого раздела – проговорив очевидное, наметить новые варианты связок. Не менее важно, что эти связки – не только порождение структуры, но и результат активного творчества горожан, даже в рамках самых жестких порядков создающих пространства возможностей.
Почему сегодня важно говорить о горожанине, чей городской опыт многократно усилен и изменен технологическими интервенциями в городскую жизнь, появлением новых пространств или кардинальной реновацией прежних? Почему разговор о деталях, случайностях, мягкости и подвижности города становится столь необходимым и неизбежным? Мы полагаем, что привлечение внимания к зыбким зонам и эфемерным ситуациям, равно как и к стабильным практикам, раскрывающим город, проявляет особые лакуны свободы и ответственности – те пространства, где смыслы, создаваемые горожанами и городскими сообществами, оказываются наиболее значимыми. Такие зоны – точки успешного сопротивления попыткам и усилиям всевозможных агентов влияния в использовании города как инструмента реализации своих задач. Эти точки – основания диалога на равных или неотрицаемые аргументы в отстаивании права на город. “Здесь нет политики, здесь есть обещание сообщества, вернее ощущение, что силы сопротивления не будут присвоены ею”[52].
Раздел 1
Проживая город. Мультисенсорность городских опытов
Город (без) человека: практики освоения пустых и заброшенных пространств
Внутри городского пространства существуют места, где ткань повседневности нарушается, разрывается особым порядком ландшафта, искажениями урбанистической функциональности. Развалины некогда жилых домов и заброшенные промышленные объекты, начатые, но так и не законченные стройки, пустые крыши высоток и городские коммуникации, старинные катакомбы, рощи, одичавшие скверы и пустыри – все это исключается из привычного взаимодействия людей. Оптика города не предполагает их присутствия в зоне видимого: скрытые от праздного наблюдателя фасадами других домов или замаскированные баннерами, затерянные в промышленных зонах и безлюдных переулках, спрятанные под землю, они оказываются на периферии городской визуальности. Бытовые практики повседневности также обходят их стороной: одни из этих мест постепенно утратили свои утилитарные функции, другие изначально не предполагали присутствия человека.
Будучи невидимыми, необжитыми и неиспользуемыми, исключенными из городской повседневности, пустые и заброшенные пространства становятся местами, где разворачиваются особого рода эстетические, исследовательские, телесные и игровые практики. Речь идет о тех способах взаимодействия с городом, что за рубежом объединяются названием urban exploration (не имеющим, к слову сказать, устоявшегося русскоязычного аналога), а в отечественной городской реальности представлены богатейшим набором практик от DoZoRа[53] и диггеров[54], до индустриального туризма и фотографии. Здесь то, что выпало из повседневности, заново собирается и включается в тело города на особых правах, будучи описанным в системах координат, рождающихся на пересечении опыта участников urban exploration и специфики места, определяющей этот опыт.