— Сейчас прямо, потом налево по дороге Рок Крик, — сказала мама. К счастью, ее голос звучал так же уверенно, как раньше.
Я вошла в поворот на большой скорости, выжала педаль сцепления и понизила передачу за миг до того, как машина вылетела на перекресток. Секунда-другая, и люди Холланда будут у нас на хвосте.
Взяв курс на юг по Рок Крик, я выглянула из окна на ту дорогу, по которой мы выехали со стоянки рядом с Кеннеди-центром.
Вдалеке показался свет фар. Судя по высоте огней, это были внедорожники.
Я сильнее надавила на газ.
На автостраде мы ни за что от них не оторвемся. Слишком высока вероятность, что Холланд выставит впереди патруль.
Мама тоже заметила появившиеся за нами машины и озвучила мою мысль:
— В город.
Стрелка спидометра поднималась все выше и выше — я старалась максимально увеличить расстояние между нами и внедорожниками, пока у меня была такая возможность.
Справа, всего в нескольких метрах от нас, в лунном свете поблескивала зеленовато-черная река Потомак. Мама оглянулась через плечо.
Ее рука взлетела к очкам.
— Сколько их?
— Они довольно далеко, видно плохо, но по-моему — две машины. Может, три.
Когда мы проехали под эстакадой, я обогнала ехавший перед нами «Додж Неон», и, увидев, что дорога впереди пуста, рискнула бросить взгляд в зеркало заднего вида.
Сердце сжалось. Три внедорожника, и гораздо ближе, чем мне хотелось бы.
За рулем одного из них был Холланд, за рулем другого — Номер Три.
— Поверни налево, — скомандовала мама, когда впереди показалась развилка. — А дальше прямо.
Я выругалась себе под нос, зная, что за такие слова мне грозит домашний арест, если мы до этого доживем, а потом выругалась еще раз, мысленно. Сколько бы я прежде ни боролась со своими особыми способностями, сейчас мне остро не хватало моей функции GPS. Мне, конечно, помогала мама, но у Номер Три в голове была рабочая навигация.
— Я всё слышала.
— Тебе нельзя на меня сердиться, это я так расту и развиваюсь, — выпалила я, повторяя то, что она сказала мне в аэропорту.
Она сжала мое право плечо. Крепко.
— Это не шутки, Мила. Скажи мне одну вещь: ты помнишь что-нибудь из своего прошлого в военном комплексе, хоть какую-нибудь мелочь?
Я обогнала очередную машину, гадая, почему мама решила поговорить, об этом именно сейчас. Но я слишком хорошо ее знала, чтобы спорить. Когда на маму находит упрямство, с этим ничего не поделаешь.
— Немного. Я вспомнила белую дверь лаборатории. И испытания Милы Номер Один.
Ее рука сильнее сжала мое плечо.
— Я стерла твои воспоминания о комплексе, Мила, — я стерла их все, — сказала она с каким-то странным придыханием.
— Видимо, парочку пропустила.
Мама помотала головой, так что ее хвост заметался по спине:
— Нет, Мила. Я стерла их все — я уверена. А значит, ты каким-то образом сохранила их самостоятельно. Вот что значит развитие. Ты с каждым днем все больше становишься человеком… даже если не осознаешь этого. Что бы ты ни делала, не забывай об этом.
— Ладно. И я не против узнать обо всем этом поподробнее — но позже.
А в данный момент я была немножко занята. Кроме того, когда мама заговорила об этом сейчас… это прозвучало так, словно она была уверена, что с ней случится что-то плохое.
По телу пробежала дрожь, но я взяла себя в руки.
Я не стану думать о том, что случится, если нас поймают.
Не стану.
Тяжело дыша, я крепче вцепилась в руль.
— Когда проедем Мемориал Линкольна, сверни на восток, на дорогу к мосту Куц, — сказала она.
— Я понятия не имею, где этот мост Куц!
— Тогда просто сверни на восток.
Под какофонию клаксонов я въехала на дорогу, носившую название Индепенденс-авеню, вдали замаячил мост Куц. Внедорожники отстали, но никуда не делись. По крайней мере, два из них.
Черт, куда же делся третий?
Впереди заблестела вода.
— Это что, река?
— Водохранилище.
Мы вылетели на трехполосный мост с односторонним движением на скорости 170 километров в час. Передо мной появился красный «Лексус». Резко затормозив, я рванула руль вправо и тут же лихорадочно влево, чтобы не врезаться в багажник лимузина.
Промчавшись по мосту, мы снова оказались на Индепенденс-авеню.
Я держала курс на восток, надеясь, что смогу оторваться от погони, затерявшись в городе. Когда загорелся красный сигнал светофора и наш путь пересек поток машин, мама принялась рыться в бардачке.