— Но… ее, наверное, как-то можно восстановить? — робко предположила Мила.
Владыка Мстислав высокомерно приподнял одну бровь и со снисхождением в голосе сообщил:
— Ну разумеется, госпожа Рудик, зеркало можно восстановить. Будет как новое, уверяю вас.
Мила с надеждой вскинула на него глаза.
— Правда, это все равно не даст нам возможность установить, было ли оно Меморией, ибо поврежденный предмет перестает быть вместилищем воспоминания. Оно… — Владыка сделал неопределенный жест рукой, — улетучивается. Вы знали это, госпожа Рудик?
Мила по инерции покачала головой. Мстислав глянул на нее таким взглядом, что сразу стало ясно: он не верит ей ни на йоту.
— Ну-ну, может быть, и не знали. А возможно, — Владыка многозначительно покашлял, — зеркало никогда и не было Меморией.
Мила растерялась.
— Я что… по-вашему, просто сочинила все? — Она внезапно разозлилась и довольно резким тоном добавила: — И чего ради мне все это было выдумывать?
— С целью запутать следствие, разумеется, — с готовностью ответил Мстислав. — Для чего же еще?!
Мила сглотнула подкативший к горлу горький и тугой комок. Снизу вдруг послышались какие-то звуки. Подчиненный Владыки Студень, который все это время молча стоял за спиной Милы, сорвался с места и убежал вниз. Вернулся он так скоро, что Мила даже не успела ни о чем подумать.
— Прибыли знахари, Владыка, — доложил Студень.
Мстислав выразительно посмотрел на Милу и с нескрываемым сарказмом сказал:
— Вот видите, вы зря беспокоились так за своего учителя, госпожа Рудик. Помощь уже была в пути. Вопрос только в том, действительно ли вы за него беспокоились. Или… ломали комедию.
Мила сжала губы и заставила себя смолчать.
Владыка бросил пренебрежительный взгляд на разбросанные по полу осколки зеркала и заявил:
— Здесь больше нет смысла задерживаться. Будьте любезны следовать за мной, госпожа Рудик.
С этими словами он прошел мимо Милы в коридор. На ватных ногах она последовала за ним.
Когда они спустились вниз, двое знахарей в зеленых одеждах как раз уложили на носилки бесчувственное тело Гурия. Он был еще бледнее прежнего: кожа — совсем как мел. На мгновение внутри Милы все сжалось, так, будто каждый орган попытался вывернуться наизнанку — она впервые по-настоящему осознала, что Гурий может умереть. На этом фоне все обвинения Владыки Мстислава в ее адрес показались Миле незначительными и мелкими.
В этот момент она услышала знакомый голос.
— Что здесь происходит? Что случилось?
В дверях возникла Акулина. Увидев лежащего на носилках Гурия, она тотчас бросилась к нему.
— Что с ним? Гурий! — Ее голос был взволнованным и растерянным одновременно, но уже в следующую секунду он нервно зазвенел: — Кто-нибудь может сказать мне, что с ним?!
Она подняла голову и увидела обезглавленный труп Нехсропулоса — знахари уложили его на соседние носилки. Акулина потрясенно застыла. Тут она заметила Милу.
— Мила! Что с Гурием? Что здесь происходит?!
— Госпожа Варивода, если не ошибаюсь? — Мстислав вышел вперед.
Акулина подняла на него озадаченный взгляд.
— Владыка? — И словно отбросив в сторону удивление, ответила: — Нет, не ошибаетесь. Акулина Варивода.
— Верно ли, что хозяин этого дома, Гурий Безродный, приходится вам женихом? — продолжал допрашивать Мстислав.
— Да, — снова кивнула Акулина и перевела встревоженный взгляд на носилки с Гурием, которые знахари как раз в этот момент выносили из гостиной. В первый момент она сделала неясное движение, словно хотела пойти следом. Однако осталась на месте и ответила: — Мы с ним должны пожениться… в конце августа…
— Верно ли также, — перебил ее Мстислав, — что находящаяся здесь молодая особа — ваша подопечная?
Акулина бросила быстрый обеспокоенный взгляд на Милу и кивнула:
— Да, я являюсь официальным опекуном Милы. — И уже с большей решимостью спросила: — Владыка, я могу узнать, что здесь случилось?
— Ваш жених, — хмуро сообщил Мстислав, — пострадал от нетопырьей атаки и будет переправлен в Дом Знахарей. Что касается вашей подопечной… — Он прикрыл глаза и выразительно приподнял левую бровь. — Госпожа Рудик была застигнута на месте преступления и подозревается в убийстве беглого некроманта Мантика Некропулоса, а также в покушении на убийство Гурия Безродного.