Матери и дома не оказалось. Я, изнывая от безделья, подождала её около часа. Словно чужая территория: мне теперь и заняться-то здесь было нечем. Ладно, достала конспекты, полистала. Но обстановка давила. Давило и понимание того, что в любой момент может прийти мать и тогда не известно ещё, что будет. В итоге, оставив ей записку что заходила и, собрав кое-что из вещичек, я поспешила сбежать.
Выскочила на воздух, огляделась – Господи, это правда моё прошлое? Всё такое старое, убогое… Но, вот что удивительно! – какое-то родное, словно даже тёплое. Как такое может быть?
Дошла до автомата, набрала Ольгу. Та долго не брала трубку, а я слушала гудки и думала: интересно, а этот номер домашний или офисный?
– Боярская!
Вот так просто, сходу, без всяких там аллё. Я даже растерялась.
– Ээ-э… Оль, привет, это Люда. Мне сегодня надо по магазинам… Ты когда сможешь?
Пауза. Слишком долгая, что бы не понять её смысл.
– Я сегодня вообще не смогу.
– А Денис сказал…
– А мне он ничего не сказал! И пока не скажет, я не могу, понятно?
И бросила трубку. Первые минуты я задыхалась от злости, потом поняла, что это скорее стыд. Если не позор вообще…
Да пошла бы она, эта Боярская! И Максим этот, и все эти протекции с барского плеча! И шмотки в которых я не могу ходить там, где происходит моя настоящая, повседневная жизнь!
Всё это показалось вдруг таким же чуждым, как общага. Словно не моё, словно я заняла чьё-то место, но вот-вот нагрянет разоблачение и… Если честно – страшно. И некуда приткнуться, вот в чём парадокс! Состояние «между». Свой среди чужих, чужой среди своих. Но чёрт, как же хочется успеть пожить вот так, красиво, по-человечески!
В этой прострации я села в автобус и поехала на вещевой рынок, и только на середине пути вспомнила, что где-то там, недалеко от технаря меня по-прежнему ждёт Макс. Ну и ладно, не возвращаться же теперь.
В понедельник народу на барахолке было совсем мало – что продавцов, что покупателей, но всё-таки я нашла приличный жемчужно-серый берет из ангоры и перчатки к нему. Вот и всё. Сами с усами!
***
Всю вторую половину дня ждала звонка от Дениса, но его так и не случилось. Попутно терзалась – ехать в Олимп или нет? Ведь не знаю, что там у них за договорённости на счёт меня, а лично я обещала Зойке не подвести. В итоге принарядилась в новые шмотки и шубку, и поехала.
Но ни Зойки, ни её помощницы Нины, ни Бородина, ни вредной тренерши Галины Николаевны на месте не оказалось. Клуб был готов к открытию: уже никаких рабочих, никаких наброшенных на зеркала целлофанов. Всё чистенько, нарядно. Снежанка – девочка администратор, с кислой миной подписывала какие-то листочки, вроде маленьких рекламок. Я глянула – приглашения на открытие клуба. Целая стопка на стойке, и ещё две коробки возле ног. И на каждом нужно от руки написать дату и время… Долбануться можно! Хорошо, что я пролетела с этой должностью!
Зашла в тренерскую, с замиранием сердца вынула из своего шкафчика форму, ту, с золотыми лосинами. Неужели так и не придётся в ней пощеголять? Обидно.
Не удержалась, переоделась. Лайкра приятно обняла тело, подчеркнула изгибы, и тут же захотелось движения…
В общем, я-таки отработала часовую программу, уже практически не подглядывая в телевизор, и настроение, как всегда бывает после спорта, сразу же подпрыгнуло. Захотелось продолжения. Пошла в тренажёрку. Не факт, что правильно, но перепробовала все тренажёры. А потом и Бородин подошёл. Я подождала, пока он разомнётся, и мы с ним забурились в мой зал – я показывала ему свою программу, а он комментрировал, подсказывал где я что не так делаю, указывал моменты чреватые травмами, объяснял, как их избежать…
А когда я очнулась, было уже около девяти вечера. Вот блин, а мне-то казалось, ну, часов семь… От ужаса аж сердце застучало с перебоями – если Денис уже дома, то мне кранты! И вроде и позвонила бы предупредить – да вот номера-то не знаю!
Петька, видя мою тревогу, предложил подвезти, и я почти согласилась, но в последний момент в груди тревожно ёкнуло: не дай бог до Денис узнает, что кто-то меня возил… – и я отказалась.
Увы, Олимп находился не в самом центре города. Минут двадцать на автобусе, потом две остановки на троллейбусе.
Когда шла от троллейбуса в сторону дома, в довершение всех проблем ко мне прицепился мужик кавказской национальности. Сладко свистел в уши, называл красавицей, желал познакомиться. Чтобы наверняка отстал, я соврала, что вообще-то замужем, а он не растерялся, обвинил мужа в том, что тот дурак, мол, разве можно такую красавицу отпускать одну в такое время? Набивался в провожатые. Пришлось сказать, что я уже пришла, свернуть в ближайший квартал и нырнуть в первый попавшийся подъезд.