— Сколько? — спросила она.
— Что? — не понял её продавец.
— Напиши, — показала Милана. — Напиши, сколько я должна.
— Напиши ей, сколько единиц будешь с неё снимать, — крикнул знавший Милану продавец откуда-то со стороны.
Продавец пожал плечами, но сделал то, о чем его просили. Милана протянула руку, чтобы продавец мог снять с её чипа в ладони нужное количество денег, но вдруг резко отдернула руку.
— Сколько? — еще раз переспросила она. — Ты уверен?
Продавец посмотрел на табличку, которую он написал, и снова протянул её Милане.
— Ты что, меня за идиотку держишь? — возмутилась девушка и снова положила пакет с картошкой на весы. — Столько стоит три килограмма, а здесь чуть больше двух.
— Или плати, или уходи, — нахмурился продавец.
Милана показала рукой на весы, а потом на написанные цифры, взяла с прилавка карандаш и зачеркнула сумму.
— Подумай еще раз, — спокойно попросила она.
— Плати или убирайся, — повысил голос продавец. — А не то я позову полицию.
Слово полиция было Милане знакомо.
— Ах, полицию, — взорвалась она. — Давай, зови. Тоже мне, испугал, жулик несчастный! Хотя… а пошел-ка ты со своей картошкой! — Милана резко развернулась и наткнулась на Касьяна, стоявшего за её спиной.
— Что здесь происходит? — нахмурившись, спросил Касьян у продавца. — Милана, подожди! — остановил он девушку за руку.
— Не надо делать из меня дуру! — продолжала кипятиться она. — Может, я объяснить не могу, но считать я умею. Смотри, — вырвала она табличку из рук продавца. — А теперь смотри сюда, — она показала на весы и, хлопнув дверью, вышла из магазинчика.
Девушка так разозлилась, что совсем забыла о том, что картошки она так и не купила, и вспомнила об этом только, когда пришла домой и начала готовить.
— Ну, надо же! Наличных денег нет, а они все равно обсчитывают. Нет, торгаши — это не профессия, это диагноз. Вот черт! — Милана сунула в рот порезанный палец.
— Что-то случилось? — спросила Доброгнева, которую привлекло бормотание девушки. — Ты порезалась? Подожди, я помогу, — Доброгнева промокнула порез антисептиком и провела по нему специальным клеем, который быстро стянул края пореза.
— Картошка — нет, — на всеобщем сказала Милана и продолжила делать салат. — Нет картошка.
— Почему? — удивилась Доброгнева. — Подожди, кто-то пришел… Будь поосторожнее с ножом, — обернулась она уже в дверях.
— Чем могу быть полезна? — холодно спросила Доброгнева у Касьяна, стоявшего у калитки.
— И тебе здравствуй, — ухмыльнулся Касьян. — Милана здесь живет?
— Здесь. Только тебе она зачем?
— Отойди-ка в сторонку, — отодвинул Доброгневу парень и зашел в дом с пакетом картошки и корзиной фруктов.
— Ты уже лично доставкой на дом занимаешься? — язвительно поинтересовалась Доброгнева, идя за ним следом. — Молодец.
— Нет, — буркнул Касьян. — Но сегодня решил сделать исключение. Позови, пожалуйста, Милану.
— Так это ты ей принес? А она сказала, что картошки нет.
— Вот черт! — снова раздалось с кухни.
— Она себя без пальцев сегодня оставит, — всплеснула руками Доброгнева и побежала на кухню.
— Дай руку, — велела она Милане. — Да что с тобой сегодня?
— Привет, — зашел на кухню Касьян. — Вот, я тут принес кое-что.
— Что это? — спросила Милана на всеобщем.
— Картошка, — ответила Доброгнева.
— Это в качестве извинения, — вздохнул Касьян, ставя на стол корзину фруктов. — Ты можешь ей объяснить, что я приношу ей свои извинения за то, что произошло на рынке?
— А что там было?
— Мой новый продавец решил её обсчитать, а когда она это заметила, а он, вместо того, чтобы извиниться, стал угрожать ей полицией.
— То-то я смотрю, она не в себе, — кивнула Доброгнева. — Плохо персонал подбираешь, огородник.
— Продавца я уволил, — пропустил оскорбление мимо ушей Касьян. — Как ей сказать, что я прошу прощения?
— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Но поверь, я постараюсь объяснить ей, что не стоит покупать овощи у тебя.
— У меня лучшие овощи в городе, так что хуже сделаешь только себе — в тон Доброгневе ответил Касьян. — Ладно, я сам попробую. Милана, — начал он. — Я хотел принести тебе свои извинения.