— Расскажи, что это за история со светящимися палочками, — попросил Мануэль, когда они отдыхали внизу от неожиданного аврала.
Соня пила чай, Мануэль курил, фрау Феликс дежурила наверху в бассейне.
— Они просто лежали на дне бассейна и светились. Целая куча.
— Классное, наверное, было зрелище.
— Ну, не знаю… Меня это зрелище испугало.
— Испугало?
— Это была не просто безобидная шутка. Это угроза. Как и история с фикусом.
— Ты думаешь, это как-то связано?
— Наверняка.
Соня встала из-за стола, взяла у него из руки сигарету, сделала затяжку и отдала сигарету обратно.
— Как тебе наш пианист?
— Очень даже неплох.
— Кажется, я втрескался в него.
— А он что, голубой?
Мануэль с сомнением пожал плечами.
— Я думала, вы сразу это видите.
— Я, например, не вижу. А ты как думаешь? Голубой он или нет?
— Ничего женственного я в нем не заметила.
— Я тоже. Мне нравится как раз мужское начало.
В этот вечер Соне не хотелось быть одной. Она пригласила Мануэля на ужин в «Горного козла», заказала вторую бутылку вина еще до того, как они допили первую, и осталась сидеть за столиком, когда Мануэль ушел. Ему утром надо было на дежурство.
В «Горном козле» было довольно много народа. Еще полчаса назад за одним из соседних столов сидели Лютгерсы. Хойзерманны, оставив детей дома, что-то отмечали. День рождения, годовщину свадьбы или помолвки, примирение после какого-нибудь супружеского конфликта или еще что-нибудь в этом роде.
Украшенный таиландскими орхидеями главный зал с накрытыми белыми скатертями столами был отделен от смежного с ним трактира гимнастической стенкой, увешанной старыми предметами крестьянского быта. Там, за перегородкой, за тремя столами играли в карты. Чуть поодаль, один за столиком, сидел крестьянин, которого Соня уже несколько раз видела: он время от времени проходил мимо отеля, сильно хромая. Уставившись неподвижным взглядом в пустоту, он чуть заметно шевелил губами в каком-то немом сердитом диалоге со своим бокалом красного вина.
Неожиданно перед Сониным столиком вырос повар с подносом.
— Черничное мороженое с кокосовым кремом. Заведение угощает.
Он поставил перед ней вазочку, но не торопился уходить. Соня попробовала мороженое.
— Очень вкусно, — сказала она.
Но повар не уходил. Он был тщательно причесан. На лбу краснела вмятина от поварского колпака, на груди справа синими нитками было вышито «ПБ».
— Что же вы не садитесь?
Он сел и стал наблюдать, как Соня ест десерт.
— Не слишком сладко?
— Если честно — есть немного.
— Это из-за крема. Таиландский рецепт. Они там любят сладкое. Им нужно — после этих острых карри. В следующий раз я положу меньше пальмового сахара.
— И давно вы готовите такие вещи?
— С этого сезона.
— Поздравляю.
— Тут такого не заказывают.
— Гости отеля наверняка будут заказывать. Сегодня они были представлены здесь уже в количестве трех столиков.
Он ухмыльнулся.
— Рекорд!
— Слух о ваших деликатесах быстро разлетится по отелю.
— В котором двадцать гостей? Это для «Горного козла» не выручка.
— Для «Гамандера» тоже.
— А ему и не надо выручки.
За стойкой портье сидел Игорь. Он был в темном костюме и в галстуке.
— Стремительный взлет по служебной лестнице? — сказала Соня.
Он развел руками.
— Что же я, по-твоему, должен был отказаться?
Соня направилась к лестнице.
— Теперь ты хотя бы можешь спокойно спать! — крикнул он ей вслед приглушенным голосом.
— Посмотрим, — пробормотала она.
В Багдаде террорист-смертник взорвал сорок молодых полицейских. Циклон «Макс» по-прежнему висел над Адриатикой и портил северным соседям начало летнего сезона. Ни один из сотен сигналов от населения, поступивших в правоохранительные органы в связи с поисками маньяка-живодера, не дал положительных результатов.
В четыре часа утра ее разбудил звук, похожий на льдисто-синеватую стеклянную палочку. На комоде светился дисплей ее мобильного телефона. Она со стоном поднялась и включила свет.
привет из «Меккомакса»
я сплю
ну извини спи дальше
я уже проснулась что у тебя?
его звали Пабло?
кого?
ну того с лсд
да а что?
может мне тоже попробовать?
что?
и то и другое
нет
что именно?
ни то ни другое иди спать
Соня снова легла в постель и закрыла глаза. Ей вспомнился Казутт. Ну что ж, теперь он, по крайней мере, сможет спать с чистой совестью. Она попыталась представить его себе спящим, без застывшей улыбки. Но у нее ничего не получалось.