Стоял ноябрь, один из самых темных месяцев года. Дом, который построил Никита, был расположен в поселке Утяшево. Иномарка Насти поздним вечером мчалась по бетонке, так жители столицы называют Московское малое кольцо, его проложили в пятидесятых-шестидесятых годах для нужд ПВО, покрытие состояло из нескольких слоев бетонных плит, выдерживавших вес многотонных тягачей с ракетами. Магистраль проходит через разные подмосковные города, она долго считалась засекреченной, отсутствовала на картах. Но постепенно по ней начали ездить простые граждане. Сейчас дорога реконструирована, но в тот год, когда по ней ехала жена Никиты, там не было освещения. Что произошло, так до конца и не выяснили. В районе восьми утра, вскоре после восхода тусклого ноябрьского солнца, у поста ГАИ затормозил грузовик. Водитель сообщил, что там, где шоссе делает крутой поворот, он припарковался на обочине, решил спуститься по небольшой дороге, которая вела в Товарово, и отлить в кустах. В глубоком овраге он увидел сильно обгоревшую, искореженную машину и даже не определил, какой она марки. А на обочине стояли помятые старые «Жигули», просто рухлядь.
Гаишники поспешили к съезду в деревню и обнаружили руины некогда очень дорогой иномарки. Ясное дело, на место аварии прибыл эксперт. По его мнению, причиной пожара стали перманганат калия и глицерин. Соединение этих веществ дает мгновенное воспламенение. Огонь уничтожил почти все. От иномарки осталось лишь покореженное железо. Отчет эксперта пестрел словом «предположительно». Увы, погода была против криминалистов. Днем до аварии шел дождь, к вечеру подморозило, а к утру, когда дальнобойщику захотелось в кусты, опять полило. Вода – злейший враг тех, кто изучает место преступления или аварии, ливень смывает все следы. Но криминалисту все же удалось кое-что обнаружить. Номерной знак дорогой машины зашвырнуло на другую сторону шоссейки, он погнулся, но цифры-буквы на нем прекрасно читались. Из салона при взрыве выкинуло части человеческих тел, такие крохотные, что сказать, чьи они, не представилось возможным, выяснили лишь одно: предположительно в машине находились мужчина и женщина. На обочине на глинистой почве чудом сохранилось несколько следов от ботинок сорок третьего размера, они вели к бетонке, но там, где глина кончалась, исчезли и следы подошв. Эксперт решил осмотреть и часть бетонки неподалеку от опасного крутого поворота на Товарово. Там располагалась автобусная остановка. Возле нее нашли оттиск тех же штиблет. «Жигули», которые остались на обочине, были основательно помяты спереди, в бардачке нашли кошелек, в нем паспорт и права на имя Василия Николаевича Глазова. А по номерному знаку иномарки легко определили ее владелицу – Анастасию Петровну Меркулову.
Возникло предположение, что машина Анастасии свернула на дорогу в Товарово. А в этот момент навстречу ей на ржавой тарантайке ехал Глазов. Ноябрь. Поздний вечер. Гололед. Василий, скорее всего, ехал, включив дальний свет, ослепил шофера седана, тот не справился с управлением, слетел в овраг. Раздался взрыв, потом начался пожар. Глазов испугался и сбежал, бросив машину. Он пешком добрался до бетонки. Что было дальше? Одному богу ведомо, может, Василия подобрала попутка, а может, он долго брел до ближайшего населенного пункта.
– Постой, – перебила я Эдика, – у Ирки Титовой был сводный брат Вася Глазов, он учился с нами в одной школе в младших классах. У них мать одна, а отцы разные.
– Да, это оказался именно он, – ответил Рябов, – но слушай дальше.
Василия нашли дома в состоянии наркотического опьянения. Допросить его не смогли. Глазов еле шевелил языком, он не смог сказать ничего путного. На вопросы, помнит ли он, как случилась авария, почему ночью ехал из Товарова, где никто давно не работает и не живет, и на многие другие Василий мрачно бубнил:
– Не знаю. Укололся, а тут вы.
Характеристика у Глазова была хуже некуда. Пить, курить, дебоширить он начал в подростковом возрасте. Тогда же стал частым гостем в милиции, инспектор отдела несовершеннолетних прекрасно знала хулигана. Удивительно, но Василия удалось вылечить от пьянства. Вот только на смену водке пришли наркотики.
Глазова отправили в больницу, где он умер от инфаркта. Такой исход никого не удивил: когда человек употребляет героин, срок его жизни стремительно сокращается.
В тот день, когда погибла Анастасия, ее муж находился в командировке. Вернуться в Москву из далекого путешествия он смог не сразу. Когда Никита примчался домой, прислуга ему доложила:
– Хозяйка уехала вечером, за рулем, как всегда, был Савелий. Больше мы их не видели.
У водителя была сестра, она тоже нервничала, не зная, где ее брат. Сменщик погибшего Сергей Чернов показал книгу, в которой записывались все манипуляции со сгоревшей иномаркой. Возраст машины составлял полтора года. Незадолго до аварии она прошла очередной техосмотр.