— Я хотел, чтобы ты была близко ко мне, — от заявления Джакса мои брови поползли вверх, и я изучила его лицо. — Чтобы защитить тебя, — добавил он, положив мою ногу к себе на колени и беспечно начав ее массировать. Я уставилась на него, потрясенная его действиями.
— О Боже, — выдохнула я. Большие руки Джакса прогоняли ломоту из моих мышц. — Откуда ты узнал? — я запрокинула голову. После целого дня ходьбы в разных туфлях на высоких каблуках у меня болели ноги.
— Если прекратишь есть, я прекращу массировать.
— Не очень похоже на угрозу, — с улыбкой подняв голову, я потянулась за куском шоколадного торта и вилкой. Я так далеко зашла, что терять было нечего.
— Ты трешь их одну об другую, — Джакс сжал мои стопы и возобновил массаж. — Поэтому я понял, что они болят.
— Спасибо. Это не входит в твои обязанности.
— Я же сказал. Я здесь, чтобы позаботиться о тебе. Защитить тебя.
Слизнув с губ глазурь, я откусила еще один кусочек торта. Я снова застеснялась. Джакс твердил, что заботится обо мне. Ни один из моих телохранителей не говорил ничего подобного и не делал. Даже Бен.
Я попыталась напомнить себе, что Джакса наняли. Он просто был добр ко мне, хоть и не производил впечатления человека, разбрасывавшегося любезностями. Скорее, он был человеком, делавшим все, что пожелает.
— Здесь только одна кровать, — выпалила я. Святой черт, неужели я и впрямь это сказала? Посмотрев на свою тарелку, я попыталась не покраснеть, но наверняка безуспешно.
— Я заметил, — все, что ответил Джакс и продолжил массировать мои ноги.
Я вернулась к поеданию торта.
— Что-то случилось? — спросила я, вспомнив, что он не объяснил, почему Бен уволился, и зачем ко мне приставили двух телохранителей вместо одного.
— У тебя появился сталкер.
Посмотрев на Джакса, я пожала плечами.
— Ну и что?
У него ожесточилось лицо, и он крепче сжал мою ногу. Я поняла, что ошиблась с ответом.
Глава 4
Джакс
Когда Мила не отреагировала на новости о сталкере, я напрягся всем телом. Я снова вспомнил о ее невинности. Мила не обращала внимания на происходящее вокруг, и наша первая встреча была наглядным примером. В моем сознании укоренилась мысль, что Миле нужен кто-то вроде меня.
Я вдохнул, пытаясь успокоиться. Возможно, ей бы не помешало обзавестись защитником. Мне нравилась идея оградить ее от темных граней мира. Я хотел сберечь ее наивность. Она освежала.
Я опустил ногу Милы на пол. Кто знает, что сподвигло меня вообще ее взять, но увидев, как Мила терла стопы друг о друга, я должен был принести ей облегчение. Моя потребность не поддавалась контролю. Не успев понять, что делаю, я положил стройные ноги Милы к себе на колени и начал бережно их разминать.
Прежде я никогда не обращал особого внимания на женские ноги, но у нее они были прекрасны. Маленькие и изящные. Ногти на них были окрашены и напоминали розовые лепестки. Розовые лепестки? Мне не верилось, что я так подумал. Дело было в Миле. Она что-то меняла во мне.
Подвинувшись ближе к ней, я раздвинул бедра, чтобы она оказалась между ними. Я подался вперед и, подняв руку, стер каплю шоколадного крема с уголка губ Милы. Поднеся большой палец ко рту, я попробовал шоколад, сожалея, что не мог слизнуть его прямо с нее. Она провела языком по тому месту, которого я коснулся, заставляя гадать, не думали ли мы с ней об одном и том же.
— Ты привыкла к сталкерам? — спросил я.
Мила не казалась испуганной.
— Издержки профессии, — она снова пожала изящными плечами.
Мне не понравился ее ответ. Она была моей и только моей.
— Этот немного настойчивее, — сообщил я. — Мне не хочется вдаваться в подробности. Просто поверь, что я тебя защищу.
— Хорошо, — улыбнулась Мила. Неужели все так просто? — Я тебе доверяю.
Я едва сдержал рычание. Она поверила мне слишком легко. Просто невероятно, как никто до сих пор не сделал ее своей.
— Милашка, ты не должна доверять едва знакомым людям, — я положил руку на внутреннюю сторону ее бедра и погладил мягкую кожу.
— Не знаю, чем ты отличаешься ото всех остальных, но доверяю я только тебе, — застенчиво прошептала Мила. Мой член, все еще ноющий и твердый, отреагировал на ее признание.
— Ты не должна говорить такие вещи мужчине.
Она посмотрела на меня сквозь ресницы, и ее трогательная стеснительность поразила меня до глубины души.
— Почему? — Мила немного поерзала, сдвигаясь к краю стула. От этого моя рука скользнула вверх по ее мягкому бедру молочного цвета. Я потеребил пальцами кромку шорт таких коротких, что из штанин выглядывал низы карманов. Черт возьми, я любил и ненавидел ее наряд.