– Ни о чем не беспокойся. – А про себя думаю: «Не твоего это ума дело».
Вариант, конечно, не самый лучший, но сейчас другого у меня нет.
Ева. После
Я уже привыкла, что у моего дома постоянно дежурят полицейские машины. В них днем и ночью находятся по два человека в форме, охраняющие Мию. Они сидят на передних сиденьях, пьют кофе и поедают бутерброды, купленные в супермаркете неподалеку. Смотрю на них из окна спальни, раздвинув рукой рейки жалюзи. Они кажутся мне школьниками, им точно меньше лет, чем моим собственным детям, а у них есть дубинки, пистолеты и бинокли, в которые они оглядывают дом и меня. Убеждаю себя, что они не видят, как каждый вечер в тусклом свете ночника я переодеваюсь во фланелевую пижаму, впрочем, я не очень в это верю.
Мия каждый день, не обращая внимания на холод, сидит на веранде и смотрит на сугробы снега, образовавшие ров вокруг дома. Она поднимает голову и рассматривает верхушки раскачивающихся на ветру дремлющих деревьев. Кажется, она не замечает ни полицейскую машину, ни четырех человек, не сводящих с нее глаз. Я умоляла ее не выходить за пределы веранды, и она соглашается, хотя все же иногда спускается с крыльца, выходит на дорогу и идет к дому мистера и миссис Пьютер или Дональдсон. Тогда одна машина движется за ней следом, а кто-то из офицеров бежит ко мне. Я несусь, забыв переобуться, чтобы остановить дочь.
– Мия, дорогая, куда ты? – повторяю я каждый раз и хватаю ее за рукав рубашки.
Мия никогда не надевает пальто, и руки ее ледяные от холода. Она не знает, куда идет, но каждый раз покорно соглашается вернуться со мной в дом. Я благодарю офицера за заботу, веду дочь в кухню и пою теплым молоком. Мия ежится и послушно пьет, потом каждый раз говорит, что хочет прилечь. Последнюю неделю она неважно себя чувствует и много времени проводит в постели.
Сегодня по какой-то причине она замечает полицейские автомобили. Собравшись на первый сеанс гипноза к доктору Родос, мы выезжаем из гаража, и тут наступает момент просветления.
– Что они здесь делают? – спрашивает дочь.
– Охраняют нас, – осторожно отвечаю я. Не стоит говорить, что они охраняют ее, ведь она может разволноваться, поняв, что в этом есть необходимость.
– От кого? – не унимается Мия и поворачивается, чтобы разглядеть полицейских.
Одна машина движется за нами. Вторая остается у дома, чтобы наблюдать за ним в наше отсутствие.
– Милая, тебе нечего бояться, – произношу я вместо ответа на вопрос.
Она успокаивается и смотрит в окно, кажется мгновенно забыв об эскорте.
Мы едем по улице. Вокруг тихо и безлюдно. Дети вернулись в школы после зимних каникул и больше не играют перед домом, не лепят снеговиков и не бросаются снежками, что обычно сопровождается шумом, смехом и криками. Рождественские огни потушены, надувные Санта-Клаусы лежат, погребенные под толщей снега. В этом году Джеймс не позаботился оформить дом к празднику, хотя я на всякий случай подготовила все заранее. На всякий случай. Вдруг Мия вернется домой, и у нас будет повод устроить веселье.
Она дала согласие на лечение гипнозом. Долго уговаривать ее не пришлось. Сейчас Мия соглашается почти со всем. Джеймс был против; он считает гипноз шарлатанством, так же как и хиромантию, и астрологию. Я готова верить во все, что сможет помочь. Даже если Мия вспомнит лишь секунду из проведенных неизвестно как месяцев, это все равно будет стоить тех огромных расходов и многих часов в приемной доктора Родос. Всего неделю назад мои знания о гипнозе были весьма скудными. После ночного исследования вопроса в Интернете я стала более подготовленной. Гипноз, как я поняла, расслабляет человека, погружая в состояние, напоминающее сон наяву. Это поможет Мии раскрепоститься, вернуться в этот мир, чтобы с помощью врача вспомнить то, о чем она забыла. Под гипнозом человек очень внушаем, также он способен вытащить все, что спрятано в закромах памяти. Доктор Родос будет работать непосредственно с подсознанием Мии, с тем участком мозга, что скрывает важную информацию. Цель в том, чтобы погрузить дочь в состояние глубокой релаксации, тогда врач сможет с ней работать. Она попытается вернуть Мии воспоминания хотя бы об отдельных моментах из тех месяцев, что та провела в том доме, а это поможет и следствию, и исцелению дочери. Гейб отчаянно нуждается в информации, ему важны любые мелочи и детали, которые приведут к Колину Тэтчеру. Следствию необходимо установить, что именно этот человек причастен к преступлению.
По настоянию Джеймса мне разрешают присутствовать на сеансе. Он хочет, чтобы я следила за этой «психичкой», как он ее называет, доктором Родос, вдруг она попытается что-то сделать с сознанием Мии. Я сажусь в кресло, а Мия, брезгливо поморщившись, ложится на кушетку. Одну стену кабинета от пола до потолка занимают стеллажи с книгами и учебниками. На другой стороне окно, выходящее на стоянку машин. Врач опускает жалюзи, регулируя их так, чтобы внутрь проникало лишь немного света, создавая некоторое подобие интимной обстановки. В кабинете становится темно и тихо, кроме присутствующих, секреты услышат лишь стены цвета красного вина, обшитые дубовыми панелями.