Выждала положенный час, который он мне отвел на сборы, и поехала. Можно было бы передумать, но я ведь сама напросилась.
Место, куда меня пригласил Князев носило гордое название «Тир». Вот так вот! Что там делают, я знала, но боялась опозориться перед ним. Даже в школе на уроках Начальной Военной Подготовки я старалась избегать контакта с оружием. Была какая-то неуверенность в том, что я вообще могу попасть в цель. А то и военрука ненароком пристрелю, хоть и доверяли нам всего лишь воздушку.
Но душа ликовала. Я могла бы поехать к Пашке и поколотить грушу, но это было что-то новое, неизведанное. То, к чему я ещё не прикасалась, поэтому в крови немного адреналинило.
— Куда ты меня затащил? — Князев встречал меня непосредственно в самом здании.
— Расслабиться, выплеснуть негатив. Готова?
— Нет, — покачала я отрицательно головой, — но, похоже, деваться мне некуда. Только сразу предупреждаю, я никогда в жизни не стреляла.
— Ну, значит, у меня будет повод ещё раз тебя полапать, — о чем он говорил, я, конечно, не понимала, пока…Пока на меня не нацепили очки и наушники, которые заглушали звук и не позволяли навредить барабанным перепонкам. Инструктор объяснил, как и что делать, но, видимо, Ваня счёл это недостаточным. Он появился сзади, стал совсем близко, я бы даже сказала, тесно прижался. И тут пришла очередь эмоций, которые настигли меня вслед за ним. Он аккуратно поправил мою руку, положил палец на мой, который я держала на спусковом крючке, и стал плавно нажимать. Только меня немного шандарахнули опять те же эмоции, которые накатили волной, поэтому пальчик-то дернулся и раздался громкий звук. Рука от ударной силы тоже дёрнулась, но пуля уже продырявила мишень почти у самого изображения.
Меня словно по голове шибануло чем-то тяжёлым, что доставляет бурю удовольствия. Ваня снял с меня наушники. Странно было то, что в зале мы были одни, не считая инструктора.
— А теперь представь, что на месте того чувака, который в тебя целится, — указал он на мишень, — тот, кого ты готова сейчас убить. И если ты хоть раз попадешь ему в голову, с меня ужин.
— А если нет, то по ходу, с меня? — уточнила я. — То есть, все равно ужин будет.
— А ты как хотела?
Я выпустила восемь обойм. Восемь! Что для меня было чем-то невероятным. Рука болела. Хоть Ваня и советовал расслабиться, но я все равно ждала отдачи напряжённо. И должна заметить, мне это здорово понравилось. Это было покруче любой бутылочки вина и даже покруче спаринга с грушей. Ванечку я пристрелила всего два раза, а вот Антон пострадал намного больше. Сегодня я его разнесла в пух и прах.
— Полегчало? — уточнил Ваня, когда мы уже выходили из тира.
— Намного. Наверное, я даже скажу тебе огромное спасибо за то, что притащил меня сюда.
— Но ты ведь знаешь, что я со злым умыслом. С тобой сытой намного легче договориться, — я и забыла насколько с ним бывает легко общаться. Когда вот так, без внутреннего напряжения, без опасения, что влюблюсь. Потому что, по-моему, было поздняк метаться.
Угощал, конечно, Князев. Мне удалось пару раз прострелить «Антошке» голову. Оказалось, я вполне способная ученица.
— Скажи мне, Ваня, а ты в нашем городе собрался осесть? — да, мне было это интересно.
— С чего ты взяла?
— Ну, смотрю, ты занялся вплотную налаживанием деловых связей. Собираешься курировать второй проект.
— Я тяну время, Лизонька.
— Для чего?
— Мы перешли к тому моменту о признании, которое ты мне обещала? — на его вопрос я утвердительно кивнула. — Моя главная задача сейчас влюбить тебя в себя, — заявление было довольно смелым.
— А потом ты бросишь меня мучиться и чахнуть потихоньку?
— Я не такой коварный. Как ты думаешь, мне это удастся? — он хитренько улыбнулся, дожидаясь, скорее всего, отрицательного ответа.
— В принципе, почти удалось, — призналась я честно. — По крайней мере физическое влечение моё к тебе, как оказалось, не угасло. Пыталась сопротивляться, но это бесполезно.
— Нет, Лиза, это не то. Мне нужна ты вся, а не только твое тело.
— Вот, оно как! А что если начать именно с него? — этот его взгляд, голос, его полуулыбка — они были загадочны и могли довести сейчас до грехопадения. Мне грело душу все, что он говорил. Это было волнительно и опасно, потому что я тонула сейчас в нем. Захлёбывалась этими эмоциями, что наполняли меня каждый раз, когда он был рядом. Я не могла отвести глаз от его губ, и всё время умоляла себя не сметь прикасаться. А ведь пальцы так и тянулись к его руке или плечу. Да, я не боялась себе в этом признаваться. Не сейчас, не теперь.
— Пожалуй, я воздержусь. Ты мою душу получила, как и хотела когда-то. Теперь моя очередь.
— Но на сколько мы оба знаем, мне противостоять сложно.
— Я все же попробую. Поэтому как нельзя кстати я завтра уезжаю. Вернусь через несколько дней, как раз перед бабушкиным юбилеем. Так что, у тебя есть время поскучать и подумать.
На прощание я была удостоена лишь лёгкого поцелуя в щеку, который взбудоражил моё сознание, и заставил пожелать большего. Сначала мне поет дифирамбы, а потом так жестоко пускает Лизоньку по бороде. И ведь гада даже совесть не потревожит. А мы ведь договорились.
И я стала ждать. Нелепо как-то и глупо. Но все же. Даже мелькавший в зале Антон не мог сбить меня с толку.
Кстати, наш ремонт стремительно двигался к завершению. По радио, телевидению, в интернете Лена пустила рекламу, не скажу, что был прям «бум», но желающих попасть к нам оказалось достаточно. И большинство желали как раз к Антону. Ко мне же пытались попасть мои бывшие ученики. И то хорошо! Помнили ведь.
Раздражало только одно, что Гаас пытался каждый раз пригласить меня то на обед, то на ужин, то выжидал момент остаться со мной наедине. Не знаю, чего он добивался, но единственное, что мог получить, это лишь мое негодование.
— Да, задолбал ты, — не выдержала я. — Решил работать, вот и работай на здоровье. От меня-то ты что хочешь?
— Я соскучился, и как оказалось, всё ещё тебя не забыл.
— Я поздравляю тебя, Антон, но ты не прошел испытание. Даже не оправдывался, что ты был молод и глуп. Не так много времени прошло. Да, сама бы я тебя выгнала в любом случае, но ты не попытался. Не заставляй сейчас меня ненавидеть тебя. Мы либо работаем, либо прощаемся.
Не хотела я от него никаких объяснений. Мне было достаточно того, что я сказало то, что хотела.
А ещё бесило, что Ваня так и не удосужился позвонить. А я о нем думала. Постоянно. Я ждала его, и даже иногда возникало желание, чтобы он пару раз треснул Антону. Но его не было. Лена это видела, хоть я и отрицала. Но без него была какая-то внутренняя пустота.
— Дурочка, вернётся твой Князев.
— А вдруг нет?
— Если учесть, что у мужика по всей комнате твои портреты висят, то в любом случае вернётся.
Позже она мне объяснила на счёт этих портретов, которые, по ее словам, видел Пашка. И вот потом думай, что у человека в голове.
Ещё день я себя пыталась перебороть, чтобы набрать ему первой. Переборола! Вечером, когда за окном начали кружиться крупные хлопья первого снега, оставшись в комнате одна, глядя на огни большого города.
— Никак соскучилась, госпожа Богатырёва? — довольный голос на том конце вызывал желание отключиться.
— Не поняла ещё, — нужно было придумать повод для звонка, но я не могла. Мы просто молчали несколько секунд, соображая каждый, что говорить дальше. И ведь лишнего не хотелось взболтнуть.
— Ты когда возвращаешься? — первая нашлась я.
— Думал завтра, но пока не получается. Мой начальник не хочет меня отпускать, мол, и в столице у меня дел полно.
— А бабушкин юбилей?
— Я прилечу к этому времени, только вот не знаю с вольной или же придется возвращаться назад, — эти новости не очень меня порадовали. Я даже на секунду представила, что он остаётся там, и получилось не очень весело.