- А. - Замялась, но потом решила все же спросить прямо. - А почему ты в том здании, а не в этом?
Михей как-то странно замялся, даже румянец проступил на веснушчатом лице, но ответил прямо глядя мне в глаза.
- Да я родом не вышел, да еще и дар посредственного уровня. Вот если разовью его выше среднего, тогда и к вам переселят. А ты из знатного рода или дар сильный? - Не раздумывая, задает мне встречный вопрос.
- Да, не знаю даже. Род, как род, наверное. Да и дар сомнительный.
- Это ты скромничаешь, в любом случае магистрам виднее.
На этом мы и закончили разговор и молча, направились по тропинке, наверное, в сторону столовой. Каждый думал о своем. Не знаю о чем парень, а я о том, чем же мне выльется размещение в шикарных апартаментах. То, что к знатному роду я не отношусь - это факт. Значит, от меня ждут каких-то неведомых мне чудес. А то, что я буду проживать с местными аристократами, которые ни во что меня не будут ставить и мне придется бороться за мирное сосуществование - это факт. Да, подкинули мне задачку эти академики магической наружности. Забросили не пойми куда, еще и условия, приравненные к боевым, предоставили. За комнату, конечно, отдельное спасибо, но если выбирать между спокойствием и комфортом, выигрывает, в моем случае, покой, а без шика я и раньше обходилась отменно.
Так, с невеселыми размышлениями мы добрались до отдельно стоящего одноэтажного здания. Зря я не запоминала дорогу, а разгребала свои нерадостные мысли. Как в следующий раз-то искать столовую снова? Вздохнув, зашла в любезно распахнутые Михеем двери. На вид, такие же дубовые полотна от пола до потолка, как и в моем корпусе. Одной в столовую ходить не вариант. Как представлю себя корячащейся около дверной ручки в надежде еще хоть на миллиметр сдвинуть массив до размера оптимальной щелочки, а потом протискиваюсь сквозь, выжимая себя, как сок из дольки апельсина, становится горестно. Надо договориться с сопровождающим, по-моему, он будет не против того, чтобы оказаться моим личным проводником, гидом и швейцаром.
- А вот и столовая. - Разводит он руками в стороны, указывая на расставленные в ряд столы, застеленные белой скатертью. Кругом безлюдно, наверное, мы первые. Или последние. - Я сам здесь ел только один раз, утром, но, вроде кормят превосходно. Раздача в конце зала, справа. - Направляет меня Михей, аккуратно подталкивая в спину в нужном направлении.
Я с сомнением покосилась на парня не уверенная в его объективности. Не люблю экспериментов, сужу по своим потугам к приготовлению пищи. Всегда с осторожностью пробую что-то новое. А тут особый случай. В том месте, где я очутилась, вряд ли знакомы с предпочтением в еде обычных людей. Кругом маги и магия. Сварила блин кашку. Говорила же бабушке, что ни за что в жизни не притронусь к кастрюле, сковороде и плите. Но, нужда заставила. Помрачнев от своих мыслей, даже шаг сбавила, так жалко себя стало.
- Эй, ты чего? - Повернул меня к себе Михей, и поднял мое опущенное лицо за подбородок. - Откуда слезы? - Смахивая пальцем не замеченные мной дорожки соленой тоски, вопрошает рыжий. - Улыбнись, жизнь прекрасна! Ты в самой великой академии Межмирья. Да многие зубами готовы грызть друг друга, чтобы попасть сюда. Знаешь сколько человек на одно место? - Вопросительно вглядывается в мои глаза Михей. Я отрицательно качаю головой, откуда мне хоть что-то знать. - То-то же! Я, чудом попал сюда, и так благодарен. Хотя мог бы и не пройти. Парень, который на единицу магомили, был выше меня для зачисления, в последний момент забрал документы, так я оказался здесь. Не чудо ли? С седьмой-то попытки, а ты соль развела! - Успокаивает он меня, а я цепляюсь за последнюю фразу.
- С какой попытки?
- С седьмой! - Гордо отвечает он мне.
- А попытки ежегодные? - Уточняю.
- Ну да, каждый год! - Еще больше улыбаясь, горделиво задирает нос Михей.
- То есть ты, каждый год, семь лет подряд, пытался поступить сюда? - Он кивает. - Вот это выдержка! Я бы не стала. - Вспоминаю, как чуть не сдалась с первого раза, когда ошибочно выставили результаты без моей фамилии в списках, а потом исправили, когда я уже шла забирать документы. Второй раз проходить через весь этот ужас приемной комиссии, что безучастно смотрит, как ты, кривляешься перед ними в попытках выдавить из себя слезу или хоть что-то, что привлекло бы их внимание в приготовленном и отрепетированном мной монологе. Но мне повезло. А так бы поехала к бабушке кланяться в ножки и просить простить глупую не разумную меня. - А сколько тебе лет? - Удивляюсь. Ведь если бы он поступал семь лет подряд с восемнадцати, допустим, лет, то ему должно быть двадцать пять. А выглядит он не старше двадцати. Вот и в глазах озорной блеск, еще не припудрен опытом.