—
Не ори на меня!! Иди пей свой чай, а то я с голоду умру сейчас. — Сказал Арсений, уходя в свою комнату.
—
Стоять! Я тебя не отпускала. Хватит терпеть это! Отца не стало и ты совсем распоясался, я даже не помню последние твои тёплые слова или хотя бы грубую помощь, ты вообще ничего не делаешь!
—
Заткнись! Иди к чертям, не трогай меня, я ещё стих хотел ей написать, неблагодарная! — Услышала добивающие слова мать…
Ссоры у них были почти каждый день, однако так нагло сын никогда не высказывался, потому что стычки были на узкие темы, а тут стоило матери хоть что-то высказать по отношению к сыну, пошла серьёзная ответочка.
—
Ты как вообще позволяешь себе такое говорить!? Я же знаю, что это тебе твои дружки собутыльники всё это навязали, в тебе почти ничего отцовского не осталось! — Сказала, вдруг возобновив сдерживание эмоций, Любовь Даниловна.
После своего высказывания, она простояла в коридоре несколько секунд в тишине, которую нарушил грубо распахнувшаяся дверь комнаты сына. Тот вышел с бутылкой пива и ещё одним радио… Радио, которое подарил ему отец на день рождения, когда он в тот же год скончался… Тогда Лёша поклялся не трогать это радио, а оставить как памятник. Тогда он умел красиво говорить, а сейчас…
Любовь Воробьёва ахнула от изумления, когда Арсений буквально протаранил её своим шагом, будто она была для него заклятым врагом и обидчиком.
Арсений подошёл к креслу в зале, спихнул оттуда на пол крошки от пирожков с мясом, поднёс стол и уселся на это кресло. Поставив на стол радио, он включил на полную громкость канал со страшными рассказами о преступниках, убийцах и похитителях, которых либо поймали и казнили, либо которые до сих пор на свободе проводят свои коварные и бездушные деяния. Он с наглым и гордым лицом сидел на кресле и пил пиво, положив одну ногу на другую.
Любовь Даниловна начала что-то жалобно говорить, но сын её не слушал. В конце концов она не выдержала и заплакала. Арсений увидел это и немного повернул колёсико громкости, сбавив силу звука. Его мать уже одевалась и громко ругалась. Арсений ничего не разобрал, однако всё-таки одна фраза дошла до его ушей.
—
Отец будет недоволен твоим поведением!! — Сказала она громко, хотя на этот раз сдержалась и ничего провокационного по отношению к сыну не сказала.
Дверь захлопнулась, а Алёша всё продолжал пить. Вскоре он взбесился и выключил радио, выбросив пустую алкогольную ёмкость на пол, от чего она разбилась…
—
Дура, такая дура! Куда она пойдёт? Да она в одиночку сама погибнет морально. У тебя ведь даже нормальных друзей нет, мать! — Сказал грубо и злобно пьяный Арсений, уже плетясь ногами, идя в комнату. Там он достал листок с начатым стихом и ручку…
Вот так он продолжил своё творение:
«Милая моя…
Отправляйся на кладбища,
Хоть в мир пеплища,
Только не беси меня
Дура»
Перечитав строки, он жирно зачеркнул последнее слово и оставил это четверостишие красоваться на своём столе. Бросив ручку на стол, он свалился на кровать и заснул… Храпом своим глушил он все звуки в доме.
Свет солнца уже бился во все возможные окна, но до Лёши они не доходили. Люди ходили на улице, словно уже давным давно проснулись… Так и есть.
Арсений открыл глаза, картинка перед ним была мыльная, потом стала чётче. У него был вид, будто он всю ночь где-то работал. Голова раскалывалась, из-за чего ему пришлось встать и пойти за таблеткой. Когда он уже шёл по коридору, чуть не упал. Абсолютно только-только проснувшийся разум, который не успел что-либо понять. Проходя мимо зала, он увидел куски стекла, но это его сильно не смутило.
Придя на кухню, он налил себе стакан воды, взял обычную беленькую таблетку. Пока он запивал лекарство водой, его глаза, наконец получившие волю смотреть куда угодно, посмотрели на часы. Время было уже за полдень.
—
Проспал… — Сказал он устало, поставив кружку на стол и дальше пойдя в ванную.
Приведя себя немного в порядок, он зашёл в зал, потому что вспомнил осколки стекла, которые он вроде как видел, а вроде как те ему померещились или вообще приснились. Всё-таки усталые глаза его не обманули.
—
Что вчера было… Мамка на работе… Хотя она бы прибралась, сама разбила что ли? — Начал раздумывать парень, как вдруг ему пришёл в голову не очень приятный сценарий.
—
Нет-нет-нет! — Сказал он, с испуганным лицом идя в свою комнату.
Его опасения подтвердились, бутылки не было в спрятанном месте, однако мыслил он всё ещё не в том направлении.