— Хорошо… — эхом отозвалась экономка. — Это посмотрим…
Не знаю, что она имела ввиду, но времени спросить у меня не было — мы вошли в комнату. Летисия зажгла на столике свечи в канделябре, и тусклый свет озарил просторную гостиную. Красивая дорогая мебель, бархатные шторы, золотые рамы и подсвечники. Лорд, к которому я приехала работать, явно не бедствует. Вот только было кое-что, что портило всю картину: на каминной полке, столиках и тумбах стояло множество прогоревший где наполовину, где больше, свечей. Вокруг лежали алые цветы, переплетенные друг с другом черными лентами в гирлянды, и венки..
— Кто-то умер? — я кивнула в сторону жуткого декора.
— Дело в том, госпожа Амалия, что у нас в доме траур. Скончалась жена лорда Уортера, госпожа Нивелла.
Ну вот. Не в самое подходящее время меня наняли — дети наверняка еще не оправились, и новая женщина в их доме может им не понравиться.
— Ох, соболезную. Очень печально. А как дети? — решила сразу уточнить. — Наверное, они раздавлены, еще не оправились от потери. Сколько дней прошло с похорон?
Экономка как-то странно на меня посмотрела, затем вздохнула и сказала:
— Прошло уже полгода.
— Полгода? — не смогла я скрыть удивления.
Обычно основной траур соблюдали в течение семи дней. Тогда ставили свечи, чтобы осветить путь душе в новый мир, каждый день меняли цветы, которые должны были отгонять темные силы. После родня могла продлить траур еще на десять дней, хотя это было необязательно. Но все атрибуты к тому моменту уже убирались. Единственное, что оставалось неизменным в течение всех семнадцати дней — черная траурная одежда.
— Лорд очень сильно скорбит о своей жене, — еще горше вздохнула экономка. — Напрочь отказывается отменить траур. Да он вообще руки опустил! Не выходит из своей комнаты.
— Совсем?
— Совсем, — кивнула понуро Летисия. — Слуги ему носят еду, выносят ночной горшок. Я раз в три дня меняю постельное белье. А он только сидит в кресле или лежит на постели, и нет ему ни до чего дела.
— А вы пытались…
— Конечно пытались! — всплеснула руками женщина. — Думаете, мы бы позволили так просто ему похоронить себя заживо? Но все тщетно, он никого не слушает. Я даже подговорила Орэна и Нила вытащить его силой, но лорд стал так кричать. Так кричал, так кричал! Грозился, что выгонит нас всех, и нам пришлось оставить все как есть.
— Но как же дети?
— Они иногда приходят к нему, но он не говорит с ними, не играет. Они стали его бояться.
— Да, ситуация ужасная, — искренне посочувствовала я. Кажется, отец впал в депрессию, как сказали бы в моем прошлом мире. Бедные малыши — потеряли не только мать, но и отца.
— Детям нужна женская ласка, забота, — продолжила Летисия. — Как же они без любви? Поэтому мы пригласили гувернантку. Кто-то должен им дать то, что не могут дать родители. Кто научит маленькую Илларию женским штучкам, манерам настоящей дамы? А ведь ей через пять лет выходить в свет.
Я кивнула. Экономка прищурилась, прошлась оценивающим взглядом от макушки до пят.
— Вы такая молодая, госпожа Амалия. Уверены, что справитесь?
— Уверена, — твердо ответила ей. Пусть не думает, что я неопытная. У меня за плечами пять лет в средней общеобразовательной, это вам не с двумя детьми лорда нянчиться, которые наверняка, согласно их положению, воспитанные и скромные.
— Ну, поглядим.
Она подошла к камину, подзывая меня. Я приблизилась. На полке стоял портрет молодой женщины.
— Это жена лорда, магиара Нивелла.
— Такая молодая…
— Ей было всего двадцать девять, когда она умерла.
— Что случилось?
— Несчастный случай, — туманно ответила женщина, и по ее голосу я поняла, что расспрашивать подробности бессмысленно — ничего больше не расскажет. Мне как-то стало не по себе сразу, чувствовалась какая-то тайна во всем этом.
Экономка зажгла одну свечу за одной, проходя от камина к каждому столику, и комната озарилась ярким светом. Закончив, она направилась в холл. Я последовала за ней.
— Так что, госпожа Амалия, вы точно решили остаться? Могу сказать, эта работа не так проста, как вам может сейчас показаться.
— Не думаю, что она мне будет не по силам. Я имею опыт обращения с детьми, поверьте.
— Правда? И откуда же? — приподняла брови Летисия.
— У меня есть младшие братья и сестры, целая куча, — соврала я.
Надеюсь, что так и было в семье Веруан. А если нет… Буду молиться, чтобы никто и никогда об этом не узнал.
— Ну, в таком случае, мы на вас рассчитываем. Не хотелось бы, чтобы вы сбежали через три дня отсюда.