— Я сказала, что не буду вас слушать!
— Это одно и тоже, — улыбнулась я, а затем повернулась к брату. — А вы, господин Эстебан, тоже не хотите ваш десерт?
Мальчик переводил взгляд с меня на сестру, не зная, что ему делать. Наконец, он тихо сказал:
— Я буду.
— Тогда, придется сначала съесть кашу.
Он ненадолго завис, а затем осторожно кивнул.
— Предатель! — шикнула на него сестра.
Я позвала Диону, и она принесла новую порцию каши для Эстебана. Она поставила тарелку перед ним, и он начал есть. Иллария демонстративно отвернулась, выражая свое недовольство происходящим.
Когда тарелка с кашей опустела, я поставила перед мальчиком пудинг. Он накинулся на него так, словно вечность не ел сладкого. Его сестра теперь наблюдала за ним, не отрывая глаз. Наконец, когда десерт был почти съеден, а Эстебан довольно урчал, она тихо сказала:
— Ладно. Буду я вашу кашу.
Я развела руки:
— Простите, магиара. Каша закончилась.
Я думала, она сейчас вспыхнет от негодования, в прямом смысле слова. Девочка покраснела, в глазах заплясали огоньки, но она сдержалась.
— Ты закончил? — прошипела она брату.
— Ага, — довольно кивнул мальчуган, потирая животик.
— Идем тогда, Эстебан.
Я сложила руки на груди:
— И куда же вы собрались?
— Не ваше дело, — огрызнулась девочка.
— Мое. Ведь после завтрака нас ждут занятия в библиотеке.
— Мне все равно, они не нужны мне!
Девочка встала и направилась в сторону дверей. Эстебан сполз со стула, бросил на меня растерянный взгляд, и поплелся понуро за сестрой.
— Вы, конечно, можете идти, — спокойно сказала я. — Но тогда в обед вы тоже не получите ваш десерт.
Иллария обернулась, нахмурилась.
— Сладкое только для послушных детей, — продолжала я улыбаться.
— Илли, — тихо сказал брат, дергая ее за край рукава. — Я не хочу, чтоб мой десерт выкинули в окно…
Девочка опустила глаза на его руку, затем подняла их на меня.
— Ладно, — буркнула она. — Идем в библиотеку.
Она вышла из столовой, Эстебан кинулся следом.
Я перестала улыбаться. Все внутри горело от напряжения — мне было сложно держать маску при таком эмоциональном фоне, да и я была не самым опытным магом. А еще полдня впереди. Только бы не сорваться.
Буквально на десять минут я заскочила в свою комнату. Стала собой на это время, отдышалась и накинула лик заново. Пора идти к маленьким врединам.
К моему удивлению, в библиотеке было тихо. Никто не пытался спалить книги, разломать стол или выкинуть в окно мои конспекты. Я даже удивилась, когда вошла. Брат и сестра сидели на своих местах молча, лишь глаза у Илларии сверкали, как искры в костре. Эстебан же как ни в чем не бывало самозабвенно ковырялся в носу.
— Так не стоит делать, милый, — сказала я, убирая его руку от лица. — Ты же господин, будущий магиар. А магиары никогда не ковыряются в носу.
— Совсем? — прошепелявил мальчик.
— На людях точно, — заверила его.
Он убрал руки под стол и прикусил губу.
— А сейчас расскажите мне, что вы изучали с предыдущими гувернантками?
— Ничего, — пожала плечами Иллария.
— Как это? Совсем ничего?
— Они сбежали, — от меня не укрылся яд в голосе магиары. — И вы сбежите.
— Это вряд ли, — улыбнулась ей я. — То есть, вы даже читать не умеете?
— Я умею, — сказала Иллария.
— Я думала, вас ничему не обучали.
— Меня папа научил. До того как…
Она оборвала речь на полуслове, опустила глаза на столешницу. Ногтем начала царапать уголок, пытаясь сорвать лак. Я смотрела на нее и думала, насколько сильно повлияла на нее смерть матери? А изоляция отца? Я не психолог, конечно, но для любого ребенка потеря родителя — это травма. А что если к этому еще и добавляется наплевательское отношение живого родителя?
— А ты, значит, Эстебан, не умеешь читать? — он мотнул головой.
Ага. Надо организовать все так, чтобы было удобно работать с ними двоими. Это как учить первоклассника и пятиклассницу одновременно. Ну и задачка. Хорошо, что это не класс на тридцать человек.
Для начала посмотрим, что умеет старшая.
— Магиара Иллария, — я взяла со стола книгу и протянула ее ей. — Продемонстрируй мне свои навыки.
Девочка посмотрела на меня исподлобья, открыла книгу на первой странице и застыла.
— Читай, — ободряюще улыбнулась я ей.
Но она почему-то сидела молча, даже рта не пыталась открыть.
— В чем дело? — склонилась я над ней. — Что-то не так?
— Она не умеет читать, — хохотнул Эстебан и закусил большой палец.