Жду тебя сегодня ночью на озере. С подписанными бумагами.
Твой Р.»
Кристиан закончил читать и поднял на меня глаза:
— Это… это многое объясняет.
— Это письмо, оно поможет доказать в суде, что сделка была незаконной?
— Я не уверен. Это может доказать лишь то, что отец был не в себе, под действием артефакта, когда подписывал бумаги. Сделку могут аннулировать. Но мы никак не можем притянуть сюда Фредерика Иветто. Его имя нигде не упоминается.
Я кивнула.
— Значит, надо как-то выйти на его след, найти доказательства. Мы уже немного накопали на него.
Крис вдруг улыбнулся.
— Немного? Да это больше, чем я рассчитывал! Может мы и не в силах доказать его причастность, но мы хотя бы попытаемся вернуть озеро на основании незаконной продажи!
Он вдруг схватил меня за руки и оказался слишком близко.
— Амалия, это все благодаря вам! Вы нашли артефакт, нашли письма. Я и представить не могу, чем бы все закончилось, не приди вы к нам работать.
Его глаза светились такой искренней теплотой и благодарностью, что я поплыла. Я улыбнулась ему в ответ, и на душе стало вдруг так тепло. Я давно не видела Кристиана таким, он был в последнее время слишком часто печален и подавлен. Как же приятно было видеть его радостным. Как же красиво он улыбался, сияя своими голубыми омутами-глазами.
Я вдруг почувствовала непреодолимое желание ощутить тепло его тела, вкус его губ. Когда мы последний раз были у озера? Кажется, целую вечность назад. Но сколько бы времени не прошло, я все еще его любила.
Глаза закрылись сами, я потянулась к нему. Мои губы коснулись его губ, требуя поцелуя. Он ответил. Руки Криса обхватили меня, прижали к теплому телу. Его губы жадно впились в мои, смяли в требовательном поцелуе.
Не знаю, сколько это продлилось, но волшебный момент оборвался. Кристиан выпустил меня из рук, отстранился.
— Проклятье, — выругался он негромко.
Я смущенно отвернулся, осознав, что сделала. Я для него Амалия Веруан, гувернантка. Не Нора, которую он любит. Или любил…
— Простите, я не должен был этого делать. Снова…
— А может должен был? — спросила тихонько и тут же прикусила язык.
Он подошел, пальцами приподнял подбородок и заглянул мне в глаза.
— Мне очень жаль, Амалия, что мы не встретились с вами раньше. Что я не увидел в вас то, что вижу сейчас. Вы мне очень нравитесь, не только как гувернантка или друг. Я вижу в вас большее, но… между нами ничего не может быть. Это невозможно. Я люблю другую, и никогда не смогу разлюбить. И сейчас мне жаль, что это не вы. Вы очень мне ее напоминаете. Но вы — не она. Я не обману никогда ту, которой клялся в любви. Простите.
Я почувствовала, как в горле встал ком. Глаза защипали, и я отвела взгляд, высвободилась из его пальцев. Быстро заморгала ресницами, смахивая непрошенные слезы. Он не должен видеть их.
— Забудьте, это всего лишь небольшая ошибка, — попыталась я улыбнуться. — Недоразумение.
Кристиан слишком внимательно на меня смотрел, на лице его вновь была печаль.
— Идемте, — наконец сказал он, и я мысленно вздохнула с облегчением — он не стал спрашивать лишнее. — Надо показать это отцу.
Мы нашли Роберта в гостиной, где он читал позавчерашнюю газету, который Орэн привез из города утром.
— Отец, нам надо поговорить.
Магиар Роберт проигнорировал сына, сделал вид, что не слышал.
— Это касается продажи озера. И смерти Нивеллы.
Только после этих слов хозяин поместья отложил газету в сторону и внимательно на нас посмотрел:
— Что ты сказал?
— Я говорю, что знаю, как было продано озеро. И кто был любовником твоей жены.
— Это был ты! — рявкнул лорд. Лицо его вмиг побагровело, наливаясь гневом.
— Магиар Роберт, прекратите! — вмешалась я. — Хватит беспричинно винить своего сына в том, что он не делал. Мы выяснили правду и теперь вы должны ее услышать.
Мужчина впился в меня взглядом размышляя, верить мне или нет. Наконец он уже спокойнее, но все еще недовольно, сказал:
— Ладно, я готов выслушать.
Пришлось рассказать ему все, показать записки и письма. С каждой минутой лор мрачнел все сильнее, его брови тяжело опускались над потухшими глазами. Когда мы закончили, он тяжко вздохнул, но не сказал ни слова.
— Вы так и будете молчать?