Не знаю, насколько быстро разлетелась информация, но мне казалось, что все вокруг знают о случившемся и смотрят на меня. Поля говорила, что я преувеличиваю, и что кроме наших близких друзей вряд ли кто-то что-то слышал.
На следующий же день к нам домой пришла мама Антона. Я увидела ее впервые, но сразу поняла, кто она. Сходство с сыном было удивительным. Вид у нее был уставший, глаза заплаканные, уголки губ опущены. Сначала я подумала, что она будет просить забрать заявление. Ее молчание и тяжелый изучающий взгляд изводили меня, а тихое "мне очень жаль" и вовсе повергло в шок. Эта женщина даже предложила свою помощь, чем смутила меня еще больше. На вопрос, чего она хочет, она ответила, что хочет уехать и начать жизнь заново. Мне было искренне жаль ее. Может, тяжелый развод и не сломил ее, но поступки сына точно разбили в пух и прах. "В этом нет вашей вины", — это все, что я смогла ей сказать.
Также один раз я столкнулась с Ромой. По его неловкому взгляду было понятно, что он сам не знает, как относится к сложившийся ситуации. Мы обменялись короткими "привет" и разбежались.
Но и самое главное: Полины я узнала, что Стаса тоже задержали. Это была единственная радостная новость за последнее время.
На третий день Макаров вызвал меня к себе в участок. Он сказал, что Антон требует разговора со мной с тех пор, как попал к ним. Я поехала вместе с Полиной.
Сначала мы говорили с Андреем. Он рассказал, что собранной информации хватит для обвинения. Мама Антона отказалась нанимать адвоката, что очень удивило меня. Сам же Антон отрицал свою вину. Я спросила Макарова, верит ли он ему, на что тот только рассмеялся.
— Ты готова увидеть его? — спрашивает Андрей уже серьезно.
— Да, только дайте мне минуту, я сейчас вернусь.
Он кивает, и я отхожу к Полине.
— Я хочу поговорить с Антоном наедине, — тихо говорю я ей.
— Зачем?
— Поля, пожалуйста, просто помоги мне.
— Ладно, — недовольно фыркает она, — что-нибудь придумаю.
— Спасибо, — мы возвращаемся к Андрею, который передает нас своей напарнице. Кузнецова ведет нас к какой-то двери, и указывает на скамейку рядом с ней.
— Ты, — она показывает на Полину, — посиди здесь. Порядок? — обращается она уже ко мне.
— Немного волнуюсь, — честно отвечаю я.
— Не переживай, он не сможет тебе ничего сделать.
Я киваю и она открывает передо мной дверь. Мы заходим в небольшую комнату, в котором не было ничего, кроме стола и двух стульев. На одном сидел Антон. Его запястья были скованы наручниками, прикрепленными одним концом к столу.
— Почему так долго? Я столько раз звонил тебе, — с досадой спрашивает он. Я сажусь на стул напротив него и заставляю себя посмотреть ему в глаза, в которых вижу столько злости, обиды и презрения, что тут же отвожу взгляд в сторону.
— Не наглей, она пришла, как только смогла, — грубо отрезает Аня.
— Я имею право поговорить с ней наедине, — раздраженно бросает Антон. Боже, я всем телом ощущаю исходящую от него ненависть. Боюсь представить, что бы он сделал, окажись мы наедине и без наручников.
— Остынь, парень. Она могла вообще не приходить, — Марина упирается локтями о столешницу и смотрит на него в упор. Кажется, они вот-вот накинутся друг на друга. Черт, где же Полина?!
— А нам точно нельзя поговорить наедине?
Марина лишь качает головой. В этот момент Поля резко открывает дверь и начинает вопить и жаловаться то ли на боли, то ли на судороги.
— Да замолчи уже. Что случилось? — Кузнецова встает с места и идет к Полине, которая уводит ее в коридор.
— Зачем ты это сделала?! — зло шипит Антон, как только за ними закрывается дверь.
— Что именно? Рассказала правду? — убираю руки под стол, чтобы он не видел, как сильно я нервничаю, царапая ногтями ладони.
— Ты хоть понимаешь, что мне за это будет?
— Ты лишь получишь по заслугам.
— Сука! — он срывается с места. Его руки в останавливаются в сантиметрах двадцати от моего лица лишь потому, что наручники впиваются в его локти, не давая возможности тянуться дальше.
Антон садится обратно. Его челюсти плотно сжимаются, глаза метают молнии. Я буквально ощущаю его гнев.
— Ты помнишь наш выпускной? — решительно начинаю я, потому что времени в обрез.
— Наш? — переспрашивает он, приподнимая брови.
— Он не был таким значимым и грандиозным как у вас, ведь большая часть ребят осталась дальше учиться в школе. А вот этим летом на выпускном мы действительно отожгли.
Антон озадаченно смотрит на меня.
— А помнишь доп занятия по математике? Меня отправили заниматься к старшеклассникам, сказав, что это мой уровень и что это все равно пригодиться мне через два года. Ну же, вспоминай. Длинные каштановые волосы до пояса, очки с железной оправой и брекеты, от которых губы казались еще больше. Добавь к этому пару лишних кило и уродливый синий кардиган, который я носила несколько лет…
— Вера? — с ужасом в глазах шепчет он, растерянно рассматривая меня, будто видит впервые.
— Так ты вспомнил наш выпускной? Я была в темно-зеленом платье, на высоких каблуках и вроде как выглядела неплохо. Настолько неплохо, что ненароком привлекла твое внимание.
Антон зависает, уставившись в одну точку на столе.
— Я уберу с твоего лица эту ухмылку. Ты никогда больше не будешь так высокомерно на меня смотреть, — повторяю его же слова. Мой голос немного дрожит, в горле встает ком, меня начинает тошнить.
— Это была ты? — севшим, еле слышным голосом спрашивает он, не поднимая глаз.
— Знаешь, что? — картинка перед моими глазами плывет из-за слез. — Это ты больше не будешь на меня так высокомерно смотреть, — я кусаю щеки, сжимаю руки в кулак так, что ногти вонзаются в ладонь. — Так что да, ты получишь по заслугам.
— Что я пропустила? — к нам возвращается Марина. Очень вовремя. Я как раз закончила.
Я впервые смотрю на Антона безо всяких масок, не притворяясь никем другим. Вот она я. Но он даже боится поднять на меня глаза.
С шумом отодвигаю стул, разрушая гробовую тишину, встаю с места и направляюсь к двери.
— Роня, — доносится до меня тихий чужой голос. Я оборачиваюсь и встречаюсь с ним взглядом. Карие глаза цвета темного шоколада полны раскаяния и сожаления. Его вид становится еще более подавленным. — Прости.
Это все. Он принял поражение.
— Прощай, Антон, — я вздергиваю подбородок и сжимаю челюсти. По моим щекам катятся горячие слезы, как только за мной захлопывается дверь.
Наконец, я добилась справедливости и утолила жажду отмщения. Так почему мне не стало легче?
Эпилог
Два года назад,
5 июля,
22:38
Я ухожу со столовой в актовый зал на второй этаж по длинному темному коридору. Только у нас могли придумать праздновать выпускной прямо в школе. Причем оба. Нас, конечно же, разделили, но это никак не мешает мне пойти к одиннадцатиклассникам. Мамы все равно нет, так что думаю, никто не заметит моего отсутствия.
Я добираюсь до места и ищу глазами своего единственного друга. Он машет мне рукой и я, улыбаясь, направляюсь к нему навстречу.
— Классно выглядишь, — Ден с восхищением рассматривает меня. — Ты в линзах?
— Да, первый раз надела. Глаза болят, просто жуть.
— Непривычно видеть тебя без очков, — он смешно наклоняет голову вбок и щуриться. Кажется, он немного пьян. Чего уж скрывать, тут пьют абсолютно все. — И в подобном платье.
— Под "подобным" ты имеешь в виду короткое или что?
— Нет, в самый раз. Ты сегодня очень красивая.
Как же мне приятно такое слышать. Особенно от него. Сегодня я впервые накрасилась и сделала прическу в салоне. Это стоило немалых денег, но результат был впечатлительным. А еще я надела платье, покупку которого мама так и не одобрила. Оно было довольно коротким, что компенсировалось длинными шифоновыми рукавами, темно зеленого цвета, который выигрышно на мне смотрелся. Покупку босоножек на высоком каблуке пришлось и вовсе скрыть от мамы.