Они вдвоём со Славой вернулись в гостиницу. Двадцать минут чтобы «расквартироваться», потом следовало зайти к нему в номер для подробного инструктажа. Девушка присела на кровать и посмотрела на раскрытый чемодан, лежавший перед ней. Распаковывать не имело смысла. Сверху лежали пару хлопковых блузок и лёгкие бриджи. Это можно одеть сейчас, а платье отдать в чистку. На дне лежали босоножки на шпильке, и клубный наряд, выбранный по принципу «чтоб блестело и шуршало». Но всё клонится к тому, что он ей завтра не пригодится. А жаль.
После душа, переодетая, девушка покинула свой номер и постучалась в соседний. Она застала Вячеслава Сергеевича стоящим напротив окна с бокалом апельсинового сока. На нём были ядовито жёлтые боксёрские шорты с чёрной полосой и простая белая тишотка. Забавно, учитывая атмосферу тонкого изящества в интерьере, с золотым рисунком на белых обоях и шёлковой вышивкой на обивке.
- Молодец, пришла даже раньше, - похвалил её мужчина, отставляя бокал на подоконник.
Даша привыкла видеть Славу не иначе, как в костюме, и теперь непроизвольно уставилась на его босые ноги. Крепкие литые мускулы чуть выступали на икрах, но не казались перекаченными. Кожа загорелая, и вся окутана светлым ворсом растительности. Девушка подумала про свои бледные спички и дальше пялиться расхотелось. Она села в кресло и перевела взгляд на кровать, где были разложены несколько десятков предметов. Телефоны и зарядки к ним, рация, наушники, какие-то схваченные резинкой проводки, чехлы с непонятным содержимым, блокноты, документы и папки. Выровненные идеально по низу и по левому краю. И аура у него такая же - все чувства в правильной пропорции, словно он их регулярно подстригает, как ногти.
Слава поднял с пола вместительный дорожный кофр, бросил его на кровать, открыл, быстро и чётко начал всё собирать, рассовывая по отделениям в одном лишь ему известном порядке. Одновременно с этим он начал говорить.
- Завтра мы поедем в Андарскую воинскую часть. Виктора Николаевича там хорошо знают, он проведёт тебя через все посты. Если кто спросит, скажет, что ты его племянница. В крайнем случае, сама знаешь, что делать... Излишнее любопытство нужно пригасить.
Даша автоматически кивнула.
- Завтра у Румянцева приёмный день в комендатуре. Мы позаботимся о том, чтобы никто, кроме вас туда не попал.
- Я... что я должна сказать генералу?
- Говорить начнёт Виктор, а ты вступишь, когда посчитаешь нужным. Всё очень просто. Румянцев должен сделать один звонок майору Титанину. И приказать, чтобы он забрал весь отряд и поехал в часть. Кроме того, пусть предупредит их, что послал им смену. Но, как ты понимаешь, это будут наши люди. Вот и всё, один звонок.
- «Вот и всё», - повторила Даша. - Хорошо. Я думаю, что смогу заставить Румянцева сделать этот звонок. А если Титанин не поверит, что эту смену им прислал действительно генерал? Они так просто уйдут и сдадут склад?
- Не волнуйся. Они выполнят любой приказ генерала. И ни перед кем, кроме него не отвечают. Это отъявленные головорезы, за каждым из них тянется кровавый след невинных людей, каждого из них в своё время генерал отмазал от уголовного преследования. Им плевать, что они делают, главное, чтобы им за это платили. Мы должны использовать этот шанс, чтобы взять склад без боя. Иначе придётся его штурмовать, и тогда никто не сможет гарантировать, что не пострадают пленники.
Девушка принялась покусывать губы. Напряжение нарастало по мере того, как мозг пытался охватить всю свалившуюся на него ответственность. Любая ошибка, и... об этом даже думать страшно! Тем более, что в прошлом у неё уже бывали осечки. И не раз. А если что-то пойдёт не так? Если всё пойдёт не так, причём по её вине? Она себе никогда не простит.
- Вячеслав Сергеевич... Помните, тогда в «Каймане», я просила Лугачёва, чтобы он убрал от меня Аляску? Я тогда, ну... попробовала на нём...
- Помню. Я тогда проспорил ему пятьдесят баксов. Я ставил на то, что ты не станешь этого делать.