Ей даже пришла в голову мысль о том, чтобы его «приворожить». Нет, никаких заклинаний под полной луной - просто потянуть пару ниточек оттенков лёгкой страсти. А что? Если кого и привораживать, то как раз такого мужчину. Но Даша не стала. Можно ведь просто незаметно обнять его в ответ... Словно посреди увлекательной повести рука замирает перед тем, как перевернуть страницу - хочется узнать, что будет дальше, и хочется, чтобы это ожидание длилось вечно.
Затмило собой ожидание завтрашнего дня.
Золото на красном
И вперёд поскакал Айболит
И одно только слово твердит:
"Лимпопо, Лимпопо, Лимпопо!"
К. Чуковский
Когда тебе жутко и очень страшно, а от тебя ничего не зависит, то очень хочется занять себя простым и обыденным действием. Например, в третий раз перепроверить содержимое своей маленькой сумочки. Документов нет никаких, и не надо, в армейской части их не спросят у племянницы полковника. Да и нельзя светить своё настоящее имя. Телефона нет по той же причине, что и документов. Есть бутылочка с водой, она занимает почти весь объём. Есть салфетки.
Солнце только-только взошло над розовой дымкой, окутавшей город, но задерживаться нельзя. Ведь внизу её ждёт, как говорится, вся королевская конница... Ничего, пару минут подождут, если хотят, чтобы она вышла к ним в адекватном состоянии, морально готовая к тому, что ей предстоит. Итак, есть маленький совсем новый блокнот, ручка, помада... Ну, нет, ей место совсем другом отделении, вот. Теперь понятно, как Слава докатился до такой аккуратности в мелочах. С его-то нервной работой...
Есть, кстати, ножик, подаренный Славой. Он просто всегда с собой, это уже стало привычкой. Конечно, он не мог по-настоящему защитить её. В сложенном состоянии он и на ножик-то не похож. Даша несколько раз раскрыла его, и снова защёлкнула. Ну, что ж, это успокаивает, а заодно развивает мелкую моторику.
Есть пудра. О, пудра ей сегодня определённо понадобится. Девушка последний раз взглянула на себя в маленькое зеркальце. Лёгкая благородная синева под глазом проступала сквозь толстый слой косметики. Осторожно потрогала щёку - больно, ни улыбнуться, ни поморщиться. Вдохнула, выдохнула, сумочку на плечо и на выход.
Слава встретил её у лестницы, обнял и погладил по спине. Она прижалась лицом к отвороту его летнего пиджака. Тут бы и спрятаться, во внутреннем кармашке. Спустились вниз, не говоря ни слова. В небольшом боковом фойе их ждал Рома вместе с Виктором Николаевичем. Сейчас, при свете дня его усталость приобрела более резкие черты - в глазах появился горячечный блеск, и под опавшими веками пролегли чёрные тени. Несмотря на свой болезненно-отчаянный вид, полковник был готов к действию. Сутки, проведённые с Лугачёвым в разъездах, в заботах по подготовке к штурму, явно заставили его поверить в правдивость их намерений, он больше не смотрел на них, как на базарных кидал.
Хотелось думать, что у мужчин всё схвачено, всё под контролем. Они выглядели собранно и уверенно, все в рубашках и пиджаках, а Рома ещё и с франтовским шейным платком. Он проводил их до машины, и, кажется, не заметил Дашин заштукатуренный фасад. Да уж, ранена, не дойдя до поля боя.
Они расселись, Лугачёв пожелал им успеха, и знакомый со вчерашнего дня водитель завёл мотор. Даша оказалась рядом с полковником, ладошки сразу вспотели от его взгляда.
- С вами всё в порядке? - спросил он, присматриваясь к своей вынужденной напарнице. Ему пришлось смириться с тем, что жизнь его дочери зависит от этой девчонки, которая выглядит не старше Ани. Мало этого, так она ещё и с фингалом, и трясётся вся, как с похмелья. Ей бы сейчас больше подошла роль юной алкоголички, чем роль племянницы полковника.
- Д-да, я... да, - промямлила девушка.
- Если надо, у меня есть успокоительное, - предложил он, вытащив из кармана крохотную упаковку с немецкими надписями. - Это мне друг вчера передал, он врач. Но я как-то про них забыл... вот. Жене помогло.
Ну, вот вам, пожалуйста... кто кого успокаивать должен?
- Нет, нельзя... иначе не смогу работать. Спасибо.
Виктор пожал плечами, отвернулся и больше не пытался с ней заговорить. Даже в его неподвижной позе чувствовалось с трудом подавляемое напряжение. Лучше бы послушал друга и выпил таблетки сам.