Даша поняла, что хватит, приехали, пора спасать Хустова. Она сделала пару маленьких разрывов и покинула Канву. Артём осторожно привстал и немедленно дёрнулся в сторону, как только понял, что никто его больше не держит. Генерал развалился в кресле, запрокинув голову, и мирно посапывал. Застигнутые ловким солнечным лучом, золотые пуговицы красиво горели на его кителе.
- О, чёрт... - выдохнул Хустов, с недоверием глядя на спящего, при этом сам он пятился и пятился, пока не прислонился к бильярдному столу. Его немного шатало. - Ты часто т-такое с людьми делаешь?
Девушка никак не ответила, она сама мечтала прикорнуть на соседнем кресле. Правда, как бы она ни устала, но поменяться ролями с Хустовым она бы ни за что не хотела. После всего пережитого бедняга смахивал на выжатый тюбик зубной пасты. Второй раз он на подобную работу вряд ли согласится. Девушка приблизилась к спящему генералу и полезла доставать его телефон. Она знала, что он не проснётся, но всё равно почувствовала себя сапёром-смертником. Вытащила, набрала по памяти специальный, только лишь для этого звонка существующий номер.
- Мы сделали, - сказала она в трубку и выслушала ответ.
Артём беспокойно переминался рядом.
- Получилось, - выдохнула девушка, пряча телефон себе в карман своего пиджака. - Титанин передал питомник нашей «смене».
- Ну, что, п-пойдём? Не хочу тут задерживаться, - нервно улыбнулся «Сашенька».
Они повернулись к двери, но не сделали и шага. Артём почему-то полетел в сторону, а Дашу подхватила какая-то сила и оторвала от пола. Первое мгновение она лишь хлопала глазами и пыталась сделать вдох - чьи-то стальные пальцы держали её за горло. То, что это двуликий, понятно из без Канвы. Никто, кроме них с такой скоростью не мог передвигаться, никто не обладал такой мощью. Но самая нехорошая правда состояла в том, что двуликий этот принадлежал Румянцеву.
- Что ты с ним сделала? - слова с трудом пробивались в Дашино сознание сквозь боль. Перед глазами поплыли зеркала и потолок. Что с кем сделала? Она вот-вот сама испустит дух.
Наконец, рассудив, что ответа таким образом не получит, двуликий опустил её на пол. Даша распласталась по мраморным плитам, задыхаясь и хрипя. Судя по перемещению чёрных ботинок, двуликий успел убедиться, что его Хозяин жив и здоров, а затем вернулся к Даше, присел на корточки. Та скосилась на него - деловой костюм, правильные черты, лишённые оттенков серые глаза. Почуял, наверное, угрозу для Хозяина. А ведь считалось, что сюда нельзя приводить личную охрану... Но тут она заметила, что на шее двуликого висит бэйджик, такой же, как у неё. Ещё один фальшивый журналист. Если он слышал, о чём говорили Даша с Артёмом, то он быстро догадается, в чём дело...
- Дай телефон, - приказал оборотень. Конечно, он слышал.
Даша принялась отползать, в бессмысленной попытке забиться между кресел. Но мужчина вытащил её, грубо вывернув плечо, швырнул на середину комнаты. Свет по-прежнему пробивался сквозь высокие шторы, из банкетного зала слышалась музыка, генерал спал в кресле, а Хустов лежал под стенкой без движения. Никто не поможет. Девушка дёрнулась, словно хорёк из капкана, подскочила и тут же попала в крепкие объятия другого оборотня. Своего брата.
- Держи, - сказал Данила, улыбнулся и сунул ей что-то в руку.
Когда он её отпустил, она просто осела на пол, и широко распахнув глаза, смотрела на то, что происходило дальше. А происходило вот что. Оборотни рассеялись пылью, сбросив одежду. Из чёрных клубов выступил чёрный зверь, а из белых клубов - белый. Они стояли друг напротив друга, и морды их были похожи на тотемные маски, сулящие смерть. Глухой рык прошёлся вибрацией по каждой Дашиной косточке. Чёрный сорвался с места первым, прыгнул на белого, сшиб его на пол, они вместе пролетели по мрамору и... замерли у Дашиных ног.
Секунды шли, ничего не меняя. Хакибы покоились на полу, обнявшись как два спящих льва. Даша осторожно вытащила ногу из-под чёрной лапы, туфелька осталась где-то под ними. Но вот эта груда зашевелилась, и белый хакиб поднялся, сбрасывая с себя безжизненное тело противника. Быстро затягивались рваные полосы на шкуре. И вот уже на мраморном полу стоит совершенный зверь, словно сам из белого камня вытесанный. Хакиб-одиночка медленно повернул голову, дрогнули тонкие ноздри. Он смотрел прямо на Дашу, и в его глазах стояли стеклянные блики. Таким она и видела его последний раз.