Удар был слабый, но ей удалось вскочить на ноги, взметнув растрёпанной чёрной гривой. Она проковыляла несколько метров и запнулась о собственные спущенные брюки.
- Держи суку, Ваня!
Её дёрнули за штанину, перехватили сразу покрепче. Внутри от ужаса всё оборвалось. Спасительная тропинка исчезла из виду, девушку протащили по мокрой земле, по траве, перевернули разом. Молодой смотрел на неё сверху, улыбался. Он, наверное, был бы даже красив, если бы всё лицо не пошло от возбуждения яркими красными пятнами. Дашу захлестнули его эмоции. Эту игру он любил... Добыча брыкалась и только что чуть не улизнула, но Ваня совершенно не злился на девушку. От таких, как она, его просто штырит. Парень размахнулся ногой, и Дашу накрыла боль. Небо раскололось на части, время вдруг потекло иначе, оно замедлилось и почти остановилось. Канва распахнула свои врата во всю ширь. Здесь уже некуда спешить. Девушка увидела себя со стороны, её аура светилась зеленоватым. Над ней нависали две пунцовые, раздувшиеся сферы - это насильники. От них тянулись тонкие, как мицелий, багряные нити - похоть, агрессия, желание унизить, подчинить. Нити касались Дашиной сферы, забирались под бледную зелёную оболочку. Почти незаметные, они способны подавить её волю, сломить последнее сопротивление. Где-то внизу её тело корчилось на влажной земле. Но Даша ему более не принадлежала. Она стала частью Канвы, превратилась в лёгкую матовую паутинку, и своей густотой наполняла пространство, чувствуя любые его колебания. И здесь будет всё по её правилам.
Превозмогая рвущийся из груди кашель, девушка приподнялась на локте и посмотрела в лицо старшему.
- Ванька тебя... ни во что не ставит. Ты всему его научил, а он сдать тебя задумал... А кто тут главный? Кто?
Несколько ярких пунцовых нитей замерли, съёжились, будто их подпалили, а потом уверенно устремились в сторону Вани. С отрешённым удовлетворением Даша отметила как это легко - управлять чужими эмоциями. Перебирать их невидимыми пальцами, заплетать их на новый лад. Старший повернулся к напарнику, сверкнул злобным взглядом из-под бровей.
- Ну ты и падла, Ванюша...
- Ты чего, Рубен? Не слушай её!
Молодой наклонился и схватил Дашу за горло.
- Ты чё несёшь, ссыкуха?
- Он всегда первый, да? - прохрипела Даша, чувствуя, что сознание покидает её. - Рубен тебя за тряпку держит! А ты покажи ему! Сделай это... давай, ну!
Что-то хлюпнуло и треснуло, Ваня отпустил, наконец, девушку. Она тут же закрылась, ожидая удара, но ничего не последовало. Она выглянула из-под перепачканного рукава, но эти двое потеряли к ней интерес. Здоровяк держался за ухо, кровь капала на дублёнку, недоумение в его глазах сменилось гневом. Он переступил через девушку, словно её там и не было. Рубен отступил, улыбаясь нехорошо, задорно:
- Ну чё, поймал леща? Мало? Ещё хочешь?.. Ну давай, Ванятко!
Здоровяк ударил, но промахнулся. Рубен оказался ловчей, в его руке появилось узкое длинное шило. Выпад, другой - задел! Но молодой не обратил внимания на проколотую дублёнку. Рубен снова прыгнул, но в этот раз Ванятко поймал его за кисть, обломил, раздался хруст, заточка полетела по красивой дуге. Старший упал на колени, со сдавленным стоном. Молодой не отстал, повалил напарника на землю, упёр его лицом в траву и задрал куртку. Попытки сопротивления пресекались ударом по сломанной кисти. Молодой рывками стягивал с Рубена джинсы.