- Никто... я...
- Ты нанесла их себе сама?
- Нет!
Даша зажмурилась и сжала кулаки. Они говорили совершенно не о том. А её силы уже на исходе. Она не сможет ему ничего доказать... Пока милиция будет проверять все версии, искать мотивы, её брат, возможно, убьёт кого-то ещё. Даше очень хотелось именно сейчас воспользоваться своим даром, для того, чтобы повлиять на Олега Леонидовича. Но из-за той дряни, которой её обкололи, у неё ничего не выходило.
- У вас... сигареты есть? - неожиданно спросила привязанная к кровати девушка.
- Будешь курить? - удивился опер.
- Нет, - спокойно возразила Даша. - Буду тут прописываться.
Пришелец
Робин Бобин Барабек
Скушал сорок человек...
К. Чуковский
Даше было четыре года, когда её родители усыновили ребенка.
- Дашуля, ты хочешь братика?
- Хочу. А когда ты его родишь? - в представлении девочки «братик» - это что-то круглощёкое, с маленьким носиком. Его можно подержать на руках, как большую куклу, а можно поить из бутылочки.
- Понимаешь, Дашенька, у нас с папой не получится родить, поэтому мы возьмём его из детского дома.
- Я знаю, я знаю, там папа жил, когда был маленький!
- Да, твой папа тоже когда-то жил в детском доме. Мы скоро привезём оттуда одного мальчика. Он не такой, как другие мальчики, но он очень хороший. И он очень хочет стать твоим братом.
- И у меня будет братик? А можно я буду его катать на коляске?
Но ей не дали никого покатать. Тем более кормить из бутылочки. Новый «братик» смотрел на Дашу сверху вниз немигающими прозрачными глазами. Его звали Даниил, и ему было шесть лет. Изучив внешний вид своей сестры, пришелец принялся за изучение обстановки.
- Дашенька, идём, покажем Дане твои игрушки.
Очень быстро Даша поняла, как она ошибалась. Такой братик был ей совершенно не нужен. Данила почти не разговаривал. Не понимал простых вещей, не умел играть.
- Что ж они вам дебила подсунули? - ворчала бабушка, она никогда не поддерживала идею с усыновлением. - Вот почему они так быстро документы оформили...
Мама тут же принималась на неё шикать. Напоминала, что её любимый зять тоже детдомовец. Просила, хоть при внучке так не говорить. А папа хмурился, но в перепалку своих женщин не встревал. С ними всегда так - душу отведут, пар выпустят, а потом опять - мир и согласие. Обе уставали, так чем на детях срываться, пусть между собой разбираются. Жена почти всё время занималась Данькой по новейшим методикам, а три дня в неделю работала, бухгалтерию разных фирм вела. Говорила, ну всё, завтра в офис, отдохну! Бабушка хоть и резкая на словах, но на ней весь домашний быт держался. Зять много раз пытался нанять ей кого-нибудь в помощь. Он, ведущий специалист в известном конструкторском бюро, мог себе это позволить. Но тёща твёрдо отказывалась.
- Ещё чужих в дом? Хватит с меня приёмыша.
Даша по малолетству мало что знала о тех трудностях, которые взрослым приходилось преодолевать. Но позже, вспоминая атмосферу, взгляды, вздохи, оговорки, она постепенно воссоздала в памяти даже то, чему не была свидетельницей.
Тогда она ничего не видела и не хотела видеть, кроме того, что с её миром произошла катастрофа. Весь семейный уклад Белуниных подчинился приёмышу. По выходным с Даней занимались родители. По будням приходил логопед. Он шутил с Дашей и говорил, какая она умница. Но интересовал его только брат, с которым он проводил минут по сорок. Обычных гостей наоборот отваживали - чтобы мальчику легче привыкнуть к своей семье, и так слишком много новых лиц. Перестали ходить в зоопарк - Данила боялся подобных мест, даже запах, принесённый на одежде, заставлял его прятаться. Комната, которая прежде называлась «Дашина комната», стала «детской», в ней появились чужие вещи, дурацкие трансформеры. Вторая кровать «съела» всё свободное пространство. Туалетный столик для принцесс разобрали и сложили в коробку. Ну и что, что Даша с ним никогда не играла? Это её столик, он стоял там, сколько Даша себя помнила! Всё из-за Данилы! Всё ей в нём не нравилось, даже его белые отросшие волосы. Даша тоже хотела бы такие светлые кудри вместо своих чёрных, как галоша, косичек. Но достались они почему-то Даньке! И хуже всего то, что мама часто целовала приёмыша в эту ослепительную макушку, а папа читал ему Дашины книжки.