Возникла пауза. Михаил Стефанович развернулся, будто и вправду собирался немедленно последовать совету заведующей.
- Вот что, Белунина... - обратился он к бледной, испуганной девушке, - Я кажется, передумал. Сегодня ты поедешь со мной.
- Что? Вызывайте охрану!... Закрывайте ворота! Что ты встал? - закричала докторша на охранника. - Вызывайте милицию! А вас, Воицкий, посадят! За похищение!
Мужичок в служебной форме робко глядел на осатаневшую начальницу. Марья Матвеевна тоже почему-то не бежала никуда звонить.
- Посадят? Я вас прошу... - с каким-то умилением произнёс Воицкий, - Да, посадят! И выпустят через двадцать минут. Или через десять, если вмешается мой юрист.
- Вы что, не понимаете, что сделали? Вы украли пациентку из режимного отделения! - нападала Елена Игнатьевна, - После этого вас никакой суд не станет даже слушать! Вы преступник, и не видать вам права на опеку... У меня есть свидетели!
С торжествующей улыбкой она кивнула на свою делегацию. Даша стояла, ни жива, ни мертва, на её глазах рушилась последняя надежда.
- Ох, я не подумал... Как глупо с моей стороны, - принялся оправдываться Михаил Стефанович. Казалось, он был в полной растерянности, но продолжал, - Мой юрист будет очень-очень мной недоволен. Кажется, я прибавил ему работы. А он так занят! Помогает следствию, знаете ли... Готовит материалы для уголовного дела в отношении директора интерната... Как его? Господин Фомин?
- Какое уголовное дело? - встрепенулась врачиха.
Воицкий наигранно удивился:
- Вот так по памяти, да? Ну, ладно... Злоупотребление должностными полномочиями, халатность, причинение вреда здоровью воспитанников, хищения... Ничего не забыл? Вам это должно быть известно, ведь вы с господином Фоминым старые друзья? Всегда друг друга выручаете? Он вас - когда нужны деньги... Вы его - когда нужно упрятать очередного неудобного подростка... Особое внимание у вас к сиротам с большими квартирами в центре города...
- Замолчите! Замолчите, прошу вас...
- Отчего же? Вам не интересно? - разочарованно воскликнул Воицкий.
- Хватит! Забирайте её и... уезжайте! - яростно выплюнула заведующая.
- Сначала принесите вещи, - велел Михаил Стефанович, - Даша, что ты хочешь забрать?
Девушка подняла голову и посмотрела в потемневшие от ненависти глаза Елены Игнатьевны.
- Папину кепку... И «Анжелику».
Дом
Вот камень лежит у дороги,
Присядем и вытянем ноги.
К. Чуковский
Улица Дамировская была одной из немногих в столице, на которой каждый вечер зажигались абсолютно все без исключения фонари. Как только таксист миновал известный Даше «Найтсбридж», она поспешила сказать:
- Вон у той мраморной лестницы...
Водитель снисходительно кивнул. Он хорошо знал этот район, где старинные, отреставрированные дома перемежались с новыми ресторанами и кичливым новоделом. Девушка расплатилась, взяла в охапку маленький аккуратный рюкзачок, пулей вылетела из машины и понеслась к дому, даже не запахнув куртку. Взлетела по ступенькам и позвонила. И приготовилась ждать перед великанской дверью с бронзовой бараньей головой вместо ручки. Она даже не поняла, в какой момент дверь открылась, потому что проём по-прежнему заслонялся тенью. Это был Соломон, подручный Воицкого, исполнитель самых разных его поручений и по совместительству суровый дядька.
- Здрассьте... - сказала Даша и юркнула внутрь, как только мужчина отступил, и появилась достаточная для этого щель. Чудом не споткнувшись о край ковра, девушка ворвалась в зал:
- Я уже вернулась!
Михаил Стефанович сидел у камина, закинув руки на спинку дивана. Перед ним - столик с керамической столешницей. Вечерний набор (бокал и бутылка виски) отсутствовал. Вместо него имелась пепельница с двумя дымящими сигаретами и сваленные кучкой мобильные телефоны. Штук пять, причём один из них - розовый, Дашин. Ну, конечно, он вернулся домой из офиса, Дашу не обнаружил, но зато нашёл её забытый мобильный. И бог его знает, сколько там пропущенных звонков.