В сердце пробрался тревожный холодок. Ей совсем не хотелось покидать этот дом. Она уже к нему привыкла. Полюбила чай с анисом, который варила ей по утрам Пен Чан. Узнавала скрип деревянных половиц под тяжёлыми шагами Соломона. С удовольствием прибиралась в своей спальне, вытирала подоконник чуть влажной губкой. И лепные амуры, кажется, вполне приветливо смотрели на неё с потолка.
Даша сняла куртку и положила её на кресло. Ботинки поставила поближе к печной белокафельной стенке. Последний бросок - и она окажется в постели. Она так устала, что на это едва хватило сил. Улеглась, толком не раздевшись. Лампа... да ну её. Даша вытянула руку, захватила край одеяла и накрылась с головой. Цель достигнута.
Завтра важный день. Она ещё не знала, что от неё потребуется, но верила, что справится. Разве не для этого судьба дала ей второй шанс? И Даша вполне готова. Провалиться ей на месте, если это не так. Она запустила руку под подушку и погладила мятую бейсболку.
Встреча
Он злой колдун, он чародей!
Он может превращать людей...
К. Чуковский
Водяные дорожки ползли по лобовому стеклу, они дёргались и кривились под напором встречного воздуха. Моросило непрерывно, ещё с ночи, асфальт омывался мутными потоками. Но даже в такую погоду Даша предпочла бы добираться пешком, чем ехать в машине своего опекуна. Особенно в такую погоду. Дьявольский понтиак Воицкого летел по мокрой автостраде, подрезая все, что там двигалось.
- Эй ты, на дрезине! Ну чё стоим, ушлёпок? Кого ждем? Люди на работу опаздывают! - орал во всю глотку Михаил Стефанович. - Куда прёшь, сопля ты офисная?!
Девушка, сидевшая рядом, отвернулась к окну. Резкие повороты под нескончаемый поток ругани вызывали головную боль и дурноту. Тем более что опекун так и не дал ей позавтракать. Даша старалась смотреть вдаль, как можно дольше задерживая взгляд в одной точке. Кажется, такой приём используют балерины, когда исполняют сложные фуэте. Чтобы не терять равновесия... Всего один неверный поворот и Дашина история могла бы закончиться глупой аварией... Очередная, никем не замеченная история многолюдного города. Но вот Михаил Стефанович снова давит на газ, по краешку сознания пробегает разряд электричества. И на долю секунды хочется жить...
Через боковое зеркало Даша заметила серый призрачный мерс. Соломон соблюдал дистанцию, но не отставал. Лучше бы она с ним поехала.
Впереди всё никак не трогался заляпанный жигуль.
- Сколько можно? Каждый день одно и то же... Заснул, колхозник? Чухайся! Вставай, страна! Ну что ты трёшь эту педальку?! Жми давай!
Воицкий взрывался новой тирадой, как только утихала предыдущая. Вот уж кто свеж и бодр, несмотря на раннее время! Он торопился, ему явно не терпелось представить Дашу своим друзьям. Как трофей, как важную находку. Его глаза светились азартом, ноздри подрагивали. Он вез её в свой офис, где назначена встреча, будто на ярмарку. Это предвкушение было так очевидно и так искренне, что Даша залюбовалась им.
- Что? Я что, кричу!? Я не кричу! - объявил Михаил, заметив, как Даша на него смотрит.
Знает ли он, что похож на типичного подиумного красавчика? Наверное, да. Иначе бы не строил из себя так отчаянно брутального дальнобойщика. Ну, по крайней мере, не в этом наряде. Тёмно-сливового цвета пальто для таких целей никак не годилось. Уж скорее он выглядел как воспалённая мечта какого-нибудь итальянского модного кутюрье. И Даша знала, чего стоило пожилой таитянке сохранять вещи Воицкого в таком виде. Впрочем, он и сам аккуратен - ни одного волоска не упадёт на бархатный воротник, ни одна пылинка не задержится на лакированных туфлях...
Девушка снова отвернулась к окну. Вдоль кованой ограды семенила чёрная дворняга, она шарахнулась в сторону, когда понтиак резко вильнул, заезжая в ворота. Ещё метров двести по облетевшей аллее с неунывающими скульптурами борцов и гимнасток. Что-то смутно знакомое. Ну, конечно... Вот и он, украшенный белыми капителями, главный павильон спортивного училища. Она ни разу здесь не была, но хорошо помнила его по студенческим фотографиям своей мамы.
- А бассейн ещё работает? - спросила Даша.
- Да... уже да. Ты здесь раньше бывала?