Даша не выдержала и бросилась к лестнице, швырнув на пол истрёпанное пальто, что вчера ещё воображало себя модной вещью. Всю дорогу от фабрики слёзы душили её, как тиски на горле, и теперь они хлынули, горячим потоком по щекам. Она бросилась на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Она вся тряслась от плача, и не могла успокоиться. И не было в мире силы, способной остановить эти непроизвольные содрогания.
Как она ненавидит Лугачёва! Как она хотела, чтоб он разбился на своём внедорожном корыте. Рассудка едва хватило, чтобы не устроить ему аварию, иначе они могли погибнуть оба. Удержалась буквально на грани. О господи, неужели она хотела убить человека? Разве для этого она так стремилась стать Охотником?
Кажется, она растоптала свой последний шанс. Сегодня ночью она нарушила буквально все полученные приказы, провалила экзамен. Но ведь нашла этих маленьких тварей! Разве это не самое главное? Что им ещё надо? Зачем они все унижают её, зачем? Даже опекун. Зря она сказала ему про Лугачёва. На что она надеялась? Поплакаться в его бархатную жилетку? Нет, никто не станет ей сопли подтирать, даже Воицкий.
Но рано или поздно она перестанет в этом нуждаться.
Год Овцы
Как у наших ворот
За горою
Жил да был бутерброд
С колбасою.
К. Чуковский
- Я умоляю, Белунина... Сделай вид попроще. Не надо так глядеть, как будто ты попала в яму со змеями...
Вот не дадут спокойно постоять в сторонке, притворившись мебелью. Даша хотела снова ускользнуть, но Войцкий прихватил за локоть. Её насупленный вид он принял за пренебрежение высшим икерским обществом. Она и правда не горела особым желанием сюда ехать. До сегодняшнего вечера даже ни разу не вспомнила о том, что Валентин пригласил их на празднование Нового Года. Но Михаил, вернувшись с работы, ворвался без стука в её комнату и буквально вытащил её из постели, где Даша провела целый день. Не помогли ни отговорки, ни правдиво-болезненный вид. Пришлось наскоро натянуть джинсы, блузку, намотать на голову шарф пообъёмней, и сесть в машину. Через добрых полтора часа они приехали в закрытый загородный посёлок, а потом Соломон высадил их на брусчатой дороге, у кромки леса. По тропе, освещённой гирляндой лампочек, они вышли к подножию огромного заснеженного склона, и там, на вершине холма прочно укрепился дом Валентина. Логово икеров, как сразу окрестила его про себя Даша. Не особняк и не коттедж, а самый настоящий форт с каменным цоколем и широкими деревянными террасами на толстых сваях. Третий этаж скромно прятался под пологой двускатной крышей с огромными выносами. Это было что-то между альпийским шале и средневековой крепостью.
При ближайшем рассмотрении средневековье оказалось весьма цивилизованным. Уже на террасе стало тепло от уличных обогревателей. Современная музыка звучала приятным расслабляющим фоном. Гостиная напоминала охотничий домик. Диваны и кресла, обтянутые серым сукном смотрелись неприметно, но уютно. Обстановка простая, несуетливая. Полыхал, наполняя комнату жаром, камин, сложенный из крупного камня. На разной высоте с потолочных балок свисали резные светильники в качестве новогодних украшений. Гостям порой приходилось их обходить. Впрочем, на пути от фуршетного стола до барной стойки никаких препятствий не наблюдалось. Миша тут же попытался навязать свои услуги в качестве бармена на вечер, но получил жесткий отказ и смирился.
Позже приехали Слава и Рома, прочих гостей Даша не знала. Конечно, её сразу познакомили с семейством. Жена Валентина - Диана, хрупкая брюнетка, с ровными, мягко ниспадающими волосами - ни за что не поверить, что она оборотень. И сын, Костик, наглый мальчишка пятнадцати лет, от которого Даша сразу решила держаться подальше. Кроме них тут можно было встретить ещё несколько икеров, но их Даше не представили. Чернявый бородатый великан, прогнавший Михаила от управления барной стойкой - тоже икер. Насколько Даша поняла, брат Дианы. На вид он мало имел с ней общего. И, вроде бы, он приехал из Англии вместе с дочкой. Девушка, подросток, чуть старше Костика, вела себя независимо, то и дело отвешивала кузену подзатыльники. Она носила растянутую майку с портретом Мадонны, а на руках - фенечки. Остальные тоже одеты довольно бесхитростно - свитера с оленями, тёплые накидки, никаких вечерних платьев, как опасалась Даша.
И вообще её приняли очень хорошо, главным образом это проявилось в том, что после первых приветствий её сразу оставили в покое. Она нашла место потише, и там делала вид, что не может оторваться от созерцания растительных узоров на домотканом ковре.