- Рабочий день закончился.
- Ничё се, девки пляшут... Он закончится, когда я скажу! Сиди и приноси пользу! Думаешь, я тебя за красивые глазки из психушки вытащил?
Ну надо же... Даша к удивлению своему обиделась. Но сборов не прекратила. Сказала, надевая куртку:
- Ты меня, между прочим, должен был по санаториям возить...
- По каким санаториям?
- Заграничным... Оздоровительным.
- Ещё чего. - Миша вскинул бровь и скривился. Эта «тонкая» игра выражений на его лице уже успела Даше поднадоесть.
- Отпусти девочку, Воицкий! - неожиданно выступила защита в лице Ромы. - Совсем заездил, в чём душа держится?
Тем временем душа, и всё, что к ней прилагалось, выскользнула из кабинета и помчалась к лифту. Внизу, на парковке, всегда пасётся какой-нибудь таксист. Она села в машину и назвала адрес. Нет, не дома на Дамировской.
Хорошая новость, связанная с визитом Лугачёва, заключалась в том, что, раз уж он сидит в «Коралине», значит, его нет в «Каймане».
Дорога займёт минут двадцать - основной поток машин уже схлынул. Как раз вовремя. А если бы задержалась, то пришлось бы ехать вместе с Соломоном. Тот появлялся в офисе точно к восьми, и в его обязанности входило сопровождать Михаила, но директор вечно спихивал его на Дашу, особенно, когда строил личные планы на вечер. Наверное, родители навязали ему этого молчуна вместе с тайкой. Проблема в том, что Соломон водит по правилам. А это удовольствие стоит как минимум лишних полчаса.
Даша опустила козырёк с зеркальцем, достала из кармана помаду и ловко нанесла на губы «сатиновый блеск». Ей нравилось производить эффект на неизбалованную публику «Каймана». Там, в отличие от Мишиного офиса девушки появляются нечасто, можно сказать, что Белунина вне конкуренции. Щёлкнув магнитной крышечкой, она спрятала помаду. Футляр был тяжелый, как маленький холодильник, но приятно лежал в руке. Таксист поглядывал на неё с любопытством, Даша ездила с ним третий или четвёртый раз, но не обмолвилась и словом. Пусть гадает, почему эта молодая особа работает допоздна в бизнес центре, а потом едет в охранное агентство.
Она и сама порой не понимала, что ей там делать. Лугачёв наверняка поставил Славу в известность о том, что произошло в питомнике, но никто её не упрекал. И совсем уж не хотелось, чтобы у них появился новый повод. Хватило времени подумать и понять, что теперь, когда все хорошо себе представляют риски общения с ней, стоит совершить хоть одну ошибку и утратить доверие окончательно. А тогда... Миша уже намекал ей, что мог бы устроить её будущее, помочь ей начать всё сначала. Вдали от «всего этого». Она даже как-то всерьёз задумалась над его предложением, уточняла, спорила. Но всё стало очень просто, как только Даша призналась себе, что никогда не уйдёт от Охотников по своей воле. Кроме них у неё ничего нет. Лишь смутная надежда найти брата, да опасный талант коверкать чужие эмоции. Всё сходится.
Темнота наступила быстро. Вроде бы она садилась в такси ещё в сумерках, и вдруг всё разом окунули в черную краску. Даша расплатилась и поднялась в агентство.
- Вячеслав Сергеевич в ПЦО, - предупредил её вопрос дежурный.
- А, спасибо.
Гордое название Пульт Центральной Охраны носила обычная комната с десятком вечно горящих мониторов. В кресле раскачивался единственный оператор, худощавый парень в тёмно-зелёной форме.
- Он где-то тут... Посмотри в архивной.
Слава оказался именно там, он энергично запихивал на стеллаж объёмный картонный бокс. Даша пару мгновений разглядывала его со спины. Всё-таки классическая белая рубашка в тонкую голубую полоску идёт ему больше, чем камуфляж.
- Здравствуйте.
В общении со своим опекуном Даша давно наплевала на все условности, а вот со Славой могло быть только на «вы» и по имени-отчеству. Он повернулся.
- О, Дашуля... Как дела?
- Тридцать шесть и шесть.
- Молодец.
На секунду в его ауре мелькнула досада, чётко связанная с её появлением. Странно. В отличие от Миши, из которого фонтаном били эмоции одни противоречивей других, Калинин в любой ситуации оставался невозмутим и внешне, и внутренне. Наверное, поэтому он ей и нравился. Калинин всегда проявлял к ней ровную, вежливую заботу. Конечно, учитывая её способности, некоторая настороженность с его стороны понятна. Но он сам сказал, чтобы она приезжала, когда захочет, так что пусть теперь не кривит свою ауру.