В размеренный ход мыслей врезалась трель дверного звонка. Пока натянула джинсовый сарафан, пока спустилась, уже ничего нельзя было поделать - Аляска впустила на порог Лугачёва.
- Вы слишком рано, - не скрывая недовольства, сказала Даша. Да, да, она в курсе, Миша назначил ему встречу у них дома. Но полагала, что у неё есть ещё хотя бы минут сорок, чтобы выпить чаю и убраться отсюда подальше.
- Ничего. Я подожду.
Он бесцеремонно, не задерживаясь, прошёл прямо в гостиную и уселся на диван. Яркий просторный джемпер скрадывал рельеф его фигуры. Этот кирпично-красный балахон в сочетании с рыжими волосами - просто жуть и вырви глаз... А на шее намотан чёрный шарф с футбольно-фанатской символикой. Не жарко ему? На улице плюс тридцать...
По полу за ним протянулся след какой-то подсохшей грязи. А Пен Чан только что весь дом вымыла и выскребла до блеска...
- У нас ноги принято вытирать.
- Мне вера не позволяет, - нагло отшутился мужчина. - А что за вонь? Вы тут, что, самогон варили?
Скрип Дашиных зубов он, наверное, не уловил. Но можно надеяться, что каменное, застывшее лицо прекрасно выразило Дашины мысли по поводу гостя, и его непрошеных замечаний. Хотя, справедливости ради надо признать - сегодня тайка перестаралась. Не дом, а химчистка. Прибавьте к этому запах сигарет, который никогда полностью не выветривался из гостиной.
- Угостишь чем-нибудь? Я бы перекусил. - Зато Лугачёву ничто не испортит аппетит.
- Дома кушать нет, кушать в ресторан ходим.
Но на кухне кто-то уже гремел посудой... Аля, блохастая предательница! Двуликая шустренько внесла чай и наскоро приготовленные бутерброды, поставила на стол. О, нет... Сейчас он опять станет есть, как бомж. Даша этого не вынесет.
- Аля, мы уходим, - не глядя на двуликую, приказала Даша. Она не позволит ей обслуживать Лугачёва у себя на виду.
- «Аля...» - повторил Рома. - Как ласково. Смотри, не привыкай к ней.
- Можете забирать её хоть сейчас, - с этими словами она повернулась, чтобы уйти.
- Подожди, Даша. У меня к тебе просьба. Если ты, конечно, согласна поработать.
Даша нахмурилась, какая работа? Что ему ещё надо? Тайский массаж и педикюр? Да ну его к чёрту... Но как же она уедет, и не узнает в чём дело? В дверь снова позвонили, не дав ей принять решение. Коридор наполнился Мишиными возгласами и шорохом. Вернулись. Артём втащил штук восемь плоских коробок. Повеяло редким для этого дома ароматом съестного.
- Ну что, как доехали? - девушка обратилась к Артёму. Несмотря ни на что, между ними легко установилась солидарность на почве Мишиного вождения.
- Минус зеркало, - ответил Артём, бросив красноречивый взгляд на Воицкого. - Нормально, в общем.
Девушка укоризненно покачала головой. Хоть у Соломона выходной, всё равно не стоит Мишу за руль пускать. Лугачёв встречать их не встал, он лениво дожёвывал бутерброд в гостиной.
- Жрать пришёл? - «поприветствовал» его Воицкий.
- Даша меня любезно угостила...
- Значит, пиццу уже не будешь?
- Ну, почему...
- Тогда предлагаю перенести съезд гурманов в сад. Господи, ну и вонь...
В саду дышалось гораздо легче, несмотря на жару. От некошеной травы поднимался густой пряный аромат. Аляска вместе с тайкой накрыли дощатый стол под акацией - смели сухие стручки и листья, расставили приборы и графины с водой и соком. Журналист украдкой косился на двуликую. Он уже знал. Но, вероятно, до сих пор не мог поверить в то, что в Мишином доме обитает живой оборотень.
Пицца чуть дымилась, сыр всё никак не хотел застывать, растягиваясь до неприличной длины. Рома с Мишей обменивались новостями и деталями расследования. Артём отвечал, когда его спрашивали. Он старался выглядеть серьёзно, но его выдавали уши. Они то и дело подрагивали, и вообще вели себя выразительно. Как у волчонка, который теперь со взрослыми волками охотится, и еле сдерживает свой восторг. Когда-то у Даши был одноклассник, который умел шевелить ушами. Но никогда она не видела, чтоб человек это делал непроизвольно, от волнения.
- Да, кстати, - обронил Рома, - весь дальнейший сбор информации по генералу отменяется.