— По крайней мере сегодня ему не с кем грызться, — заметил он. — Интересно, Зак с Наоми хоть изредка, хоть в чем-нибудь бывают согласны?
— Эти двое? Ни в чем и никогда, — ответила Марго. — Зак — убежденный демократ. Наоми — стойкая республиканка. Она покупает мебель в рассрочку и верит в акции крупных компаний — они платят ей солидные дивиденды. Ей нравится ее новая «тойота», ей нравится проводить отпуск на модном курорте. А у Зака ни один доллар не задерживается: он все до цента отдает на какую-то благотворительность. Когда он говорит: «Черное», она отвечает: «Нет, белое!» У них обо всем разное мнение.
Нейл начал скрести стену, и Марго залюбовалась его уверенными движениями. Его старые, истрепанные джинсы облегали тело, словно вторая кожа, четко обрисовывая узкие бедра и крепкие ляжки. Заляпанная краской рубашка не скрывала игры мускулов на руках и плечах. На голове у него была бумажная треуголка, из-под которой выбивались черные вьющиеся волосы.
Она заставила себя сосредоточиться на том, что он говорил — что-то насчет того, что противоположности часто сходятся.
— Не всегда, — рассудительно заметила она. — Вот мои покойные родители, они тоже ни в чем не соглашались. Что один любил, то другой ненавидел, и так во всем. Они никогда не ссорились так, как Зак с Нао, но я помню, как они подолгу молчали. Это было такое тягостное, холодное молчание. Вот они-то уж точно не подходили друг другу.
Марго помолчала, потом мрачно добавила:
— Они погибли в автомобильной катастрофе, когда мне было девять лет, но мне кажется, что, останься они живы, они бы развелись.
Нейл сочувственно посмотрел на нее.
— И когда твои родители погибли, ты поселилась у бабушки с дедушкой?
Марго кивнула.
— А они тоже были противоположностями?
— Ну, что ты! Они любили друг друга с детства и всю жизнь прожили вместе.
Лицо Марго озарилось теплой улыбкой.
— Знаешь, а ведь если подумать, у Зака с Нао очень много общего. Хотя бы то, что оба они из бедных семей. Нао приходилось ходить в обносках своей двоюродной сестры, а Зак был младшим из семерых детей. Он мне говорил, что у него никогда не было своей комнаты — он спал в прихожей на раскладушке.
— Да?
Он произнес это таким тоном, что Марго вдруг почувствовала, что Нейл ей чужой. Он был так далек от всего этого — от раскладушек, от обносков, — и от маленького деревенского домика в Тейлоре, в Западной Виргинии.
Да, Нейл вырос в богатой семье — но белоручкой он не был. Он так быстро выучился управляться с пилой и рубанком, что даже Зак удивился.
— Ты что хмуришься? Я что-то не так делаю? — спросил Нейл.
— Да нет, все так. Я только не могу понять, зачем тебе все это. Только не говори, что тебе больше нечего делать в эти выходные — все равно не поверю. Мог бы пойти играть в теннис, или в бейсбол, или… ну хоть смотреть фотографии, которые ты привез из своих путешествий.
— Намек понят! Ты хочешь сказать, что я до сих пор не привез тебе фотографии виллы д'Эсте? Извини, забыл захватить. В следующий раз непременно привезу. А что касается того, почему я здесь… э-э… отскребаю клейстер со стенок, так это для приобретения личного опыта в малярном деле.
Марго рассмеялась.
— Не хочешь — не верь! На самом деле я люблю работать руками. Когда я был маленький, мой дедушка делал шкафы.
— Шкафы? Он был столяром?
Нейл покачал головой.
— Он был основателем «Кир Инвестмент корпорэйшн». Ему приходилось работать головой двадцать четыре часа в сутки, так что такая работа, как красить стены или строгать что-нибудь, была для него отдыхом.
Он принялся протирать стену губкой.
— Отец был совсем другой. Он отдыхал, когда читал биржевые сводки. Он считал, что человек — это его бизнес.
— Типичный янки! — пожала плечами Марго.
— Быть может. Но это не была работа ради работы. Все дело в том, чтобы поставить себе цель и достичь ее.
— То есть ты любишь побеждать.
— Кто не победил — тот проиграл, — Нейл сказал это таким тоном, словно это само собой разумеется.
Марго покосилась на него. Он сосредоточенно работал. Зубы решительно стиснуты, движения резкие, уверенные. Ей подумалось, что если Нейл Кир действительно захочет чего-то, он пройдет огонь и воду, но своего добьется непременно.