— Слушай, какой досмотр? Я тебя прошу открыть багажник, это осмотр. Ты открываешь крышку багажника, я туда не лезу, я осматриваю его визуально. Выписываю тебе протокол за тонировку, и ты едешь дальше. Давай не усложнять? — Когалымов перешёл на простой и понятный язык, по-братски пытаясь спасти данного водителя от беды.
— Нет! — Мини-Рэмбо был категоричен. — Багажник не открою, вызывайте ответственного по ФСБ города, в его присутствии открою!
— Послушай, пожалуйста: по закону есть осмотр, это визуальный осмотр транспортного средства. Он заканчивается тогда, когда начинается досмотр — а это когда я уже руку засунул в багажник и начинаю вещи перебирать. При досмотре составляется протокол, это производится в присутствии двух понятых. В твоей выписке указано про досмотр! Я его пока производить не собираюсь. Так положено: открыть капот, заглянуть в багажник, чтоб убедиться, что у тебя там ничего явно противозаконного не перевозится, понимаешь? Так что не дури, давай не усложнять!
— Нет, багажник я не открою!
— Я тоже служил в погранцах. Ты же должен понимать: есть сотрудники ФСБ, территориальные, настоящие, а погранвойска, да, всегда были под КГБ, потом под ФСБ, потом нет… Но это скорее формальность, фээсбешник военный и настоящий — очень разные вещи. Я демобилизовался в 2004-м, а за год до этого, в 2003-м, прибабахали это красивое название «ФСБ» к пограничной службе. Но от этого ты не стал фээсбешником!
— Вот тут, на моём удостоверении написано: «Пограничная служба Федеральной службы безопасности Российской Федерации». Вот это моя машина. Вот это Закон о ФСБ. Багажник не открою. Вызывайте ответственного, при нём открою.
Когалымов понял, что случай тяжёлый, что нормальный язык не помог, и на несчастье очередного горе-водителя с «правами неприкосновенности» инспектор ДПС был обучен никогда не отпускать просто так упёртых водителей. Таких надо учить. Отпустишь раз — он поймёт, что это прокатывает, и сделает так же в следующий раз. В этом вопросе, негласно, гаишники всегда были едины. Но с годами наведения правового порядка в стране (ох уж эти права (!) граждан, они есть в каком-то воображении либерально-настроенных людей, мутят только воду!) не все сотрудники ДПС стали тратить на таких своё время. На это и был расчёт военного погранца — что никто никого вызывать не будет и его не привлекут к ответственности даже за тонировку. Но Когалымов занимался этой нелёгкой работой по воспитанию «правовых», с такими у него даже появлялся азарт.
После короткого доклада начальнику смены о целом, хоть и «коротком» фээсбешнике и одобрения старшего был произведён звонок в ФСБ города. Ответил дежурный по городу:
— Да, я вас понял, сейчас что-нибудь придумаем, я перезвоню. — Очень быстро сообразили эти ребята, что к чему.
Через пять минут на КПМ раздался звонок, были заданы уточняющие вопросы по поводу личности требовавшего к себе внимания водителя, ответы получены, потом сообщили, что минут через десять кто-нибудь подъедет.
Гражданский автомобиль смело зарулил на КПМ со стороны города. Человек в штатском риторически поинтересовался, о ком идёт речь. Хотя и так было понятно — человек в камуфляже, гордо стоящий около своего автомобиля с удостоверениями и выписками из закона, был тем самым отвлекающим от важных дел настоящих сотрудников ФСБ в ночное время.
Человек в штатском увёл военного в сторонку минут на десять. После чего обратился к сотрудникам ДПС:
— Что вы хотели с ним сделать?
— У него тонировка, надо написать, но теперь уже досмотреть бы не мешало.
— Делайте! — скомандовал настоящий сотрудник федеральной службы безопасности, дав понять, что у нарушителя ПДД действительно нет тех привилегий, которыми парень хотел воспользоваться. Но до конца «концерта» настоящий фээсбешник остался, соблюдая букву закона.
Надо было видеть лицо мини-Рэмбы! Конечно, он пытался сохранять гордую гримасу при досмотре его автомобиля от начала карбюратора до выхлопной трубы. И при выявлении обнаруженных военных портков в некотором количестве, явно взятых из воинской части «про запас», также сухпайков, камуфляжа — в общем, всё, что обычно военный может стащить из части, было у формального фээсбешника. И наконец, выведенный не спеша, старательно, красивым почерком позорный сторублёвый протокол за тонировку: получите — распишитесь! И больше так себя не ведите! Нарушаете — отвечайте! Не являетесь серьёзным человеком, так не прикрывайтесь их регалиями!