"Стриж" посадку на мель благополучно избежал. С борта судна сошли матросы с длинными шестами, и по мелководью отправились на помощь экипажу "Ласточки". Снявшись с мели, "Ласточка" в сопровождении "Стрижа" продолжили погоню. Вновь усилившийся ветер благоприятствовал как преследователям, так и преследуемым, но "Эсмеральда" была лучше приспособлена для плавания по мелким водоемам, что позволяло ей держаться у противника на виду, но не ближе расстояния пушечного выстрела. Скорость, с которой двигались корабли — участники гонки преследования, была невысокой, наверное, не быстрее путника, идущего быстрым шагом по асфальту.
Около пяти часов после полудня "Эсмеральда" вошла в устье Красивого каньона и встала у восточной стенки, зацепившись за нее абордажными крючьями. В этом месте ширина каньона составляла, примерно, двести пятьдесят метров, а далее горловина сужалась, — кое-где до 150 метров и менее. По обоим берегам самой узкой части каньона должны были расположиться люди Гонория и забросать корабли противника камнями, бревнами и горящими вязанками хвороста. Общая длина каньона составляла, порядка, 3,5–4 км, однако взобраться на его 20-метровой высоты стены и пройти по ним, было крайне сложно и даже небезопасно.
В условленном месте "Эсмеральду" с нетерпением поджидали Центурион Сансара, Старая Дося, Гита, Агафья и старший сын Верховного вождя Кочубей. По старинным, высеченным в стене каньона ступенькам, а затем по веревочной лестнице орланды перебрались на галеру. Павлов и Урсула встретили их с распростертыми объятиями, и тут же на верхней палубе у них прошло короткое совещание.
Сансара проинформировала Павлова об оперативной обстановке и сообщила данные разведки, включая сведения, полученные от двух солдат-дозорных, захваченных амазонками в плен неподалеку от орландского подворья. Их заманила в лес красавица Агафья, сняв перед этим доспехи и распустив волосы. Когда же солдаты, догнав ее, попытались изнасиловать, она легко расправилась с ними приемами орландского рукопашного боя, напоминающего каратэ.
Пленные, как только Сансара приказала посадить их со спущенными штанами на муравейник, сразу же сознались, что являются пехотинцами 1-й роты 4-го батальона 2-го гвардейского полка. По словам пленных, их батальон в количестве двух рот (более 200 человек) оказался в Северном Прибайкалье по приказу самого императора, с целью поимки государственного преступника Тезей-хана и наказания покровительствующего ему племени орландов. Подготовка карательной экспедиции, согласно их показаниям, проходила в строжайшей тайне, и об истинной ее цели простые моряки и солдаты узнали только на третий день похода.
Гита подтвердила предположения Павлова о том, что командиром батареи полевых и корабельных орудий противника является Виктор-хан (Виктор Дорохов), которого пленные описали, как 25-летнего светловолосого мужчину с глубоким шрамом на лице. Большой неожиданностью для него стало сообщение пленных о том, что карательную экспедицию джурджени возглавляет бывший начальник разведки штаба сухопутных войск 40-летний Астрахан, которого Павлов знал, как человека весьма опытного и искушенного в военных делах, и уважал за умение четко и правильно оценивать обстановку и угадывать намерения противника. И тут до него дошло, что, скорее всего, Астрахан и "сдал" императору Агесилай-хану IV своего начальника Гирей-хана и тот, возможно под пытками, выдал имена остальных заговорщиков.
На вопрос о том, куда воительницы дели пленных, Гита, покраснев, созналась, что они подвергли их "последнему обрезанию", наложили кровоостанавливающие повязки и отпустили с миром. Услышав о позорном наказании, к которому амазонки приговорили его соплеменников, Павлов поначалу возмутился, но сразу остыл, вспомнив о том, что перед тем, как попасть в плен, гвардейцы пытались изнасиловать Агафью.
Старший сын Верховного вождя 25-летний Кочубей проинформировал его о том, что бойцы из отряда Верховного вождя орландов готовятся встретить корабли противника камнями, бревнами и пылающими вязанками хвороста. Половина отряда во главе с самим Гонорием переправилась на плотах на западный берег с намерением устроить джурджени на месте, называемом Зыбучей горой, настоящий камнепад. Павлов попросил Кочубея принять меры предосторожности, посоветовав в случае высадки противником десанта не ввязываться в ближний бой, а отходить на Красные Камни. Кочубей сказал, что он все понял, и, не мешкая, отправился к своим товарищам.