Она издала разочарованный звук.
– Джан, поторопись!
– Я не хочу причинить тебе боль, Piccola ...
– Ты в течение нескольких дней избегаешь мою дырочку! Теперь я в порядке, не волнуйся, милый. Пожалуйста, я снова хочу почувствовать тебя внутри. Я скучаю по тебе внутри себя.
– Я не думаю, что у тебя зажила…
– Если ты не войдешь, то она снова затянется!
Он усмехнулся. Dio, и опять она заставляла его смеяться в середине происходящего.
Он потер головкой своего члена по ее небольшому входу.
– Ты права. Я думаю, что магазин может снова закрыться.
– Ну, и чего ты ждешь? Прошло уже три дня с тех пор, как ты заходил в последний раз! Это твоя вина!
– Я не знал, что ты считала.
Она нетерпеливо шлепнула его по руке.
– Двигайся!
Он толкнулся, и головка с трудом заскочила. Она задохнулась. Он закрыл глаза, смакуя ее невероятную тесноту. Cazzo, так чертовски хорошо!
– Piccola... ты в порядке?
– Я в порядке. Я в порядке. Не останавливайся сейчас.
Его большой палец массировал ее клитор, пока он медленно продвигался глубже, надеясь, что больше ничего не сломает внутри нее и не заставит ее истекать кровью.
– Да, о, да. Я тебя чувствую. Такой твердый ... такой, такой твердый! Ммм. Я хочу почувствовать тебя всего. Каждый твой дюйм. Глубже!
Мадонна, она могла заставить его кончить с помощью одних лишь своих слова. Он толкнулся глубже ... и еще глубже, чувствуя ее внутренние мышцы, сжимающиеся вокруг него и уступающие, освобождающие для него место. Это была самая восхитительная пытка.
Наконец–то, он был размещен глубоко внутри нее, до самой рукояти. Ее киска широко растягивалась, чтобы вместить его толщину. Это было средь бела дня, и он мог все это ясно видеть. Какая прекрасивая. Он хотел бы видеть это снова и снова. Много раз. В течение нескольких дней подряд ... недель ... месяцев!
– Валенна…
– Да, о да, Джан. Пожалуйста, заставь меня кончить. Пожалуйста!
Он положил ее ноги на свое плечо, вдалбливался внутрь и выходил из нее медленно, осторожно, перенося восхитительную пытку, когда всё, чего он хотел, это на полной скорости погружать в нее свой поршень и взорваться.
Она извивалась под ним, ее волосы рассыпались по капоту его автомобиля, словно золотые мотки пряжи, богиня, недавно инициированная девственница, которая трахалась, как в его самых грандиозных фантазиях.
– Джан, о, я люблю это... это... да ...! Именно так! Продолжай это делать... да, это так хорошо... так эпично... ооо, боже ...
Он сделал мысленную заметку, в следующий раз записать ее голос, так чтобы он мог его проигрывать в любое время, когда чувствовал себя хреново. Она может заработать много денег, доводя мужчину до оргазма лишь разговорами. Он был так чертовски близко, что должен был бы оставить ее и возместить ей это позже.
Потом он увидел автомобиль.
– Машина на подходе ...! – выдохнул он.
– Да! Войди внутрь меня!
– Нет, Рiccola! Машина ... Cazzo ... подъезжает! – он вдалбливался быстрее, желая обогнать машину, но она быстро приближалась. – Merda!
Он не слишком мягко вышел из нее, поднял ее и практически бросил обратно на пассажирское сиденье. Также он был в состоянии спрыгнуть обратно на водительское сиденье, когда автомобиль приблизился.
Он откинулся на подголовник, тяжело дыша, все его тело горело.
А она сильно смеялась рядом с ним.
– Что смешного? – спросил он.
Она рассмеялась громче, поднимая ноги, держась за свой живот.
Он наклонился и шлепнул ее по попке.
– Ты должен был видеть свое лицо! О боже, я клянусь, оно было достойно того, чтобы запомнить!
Он издал невнятный, расстроенный звук.
– Когда ты сказал «машина на подходе», я подумала, что ты кончаешь. Затем я поняла, что кто–то подъезжает и ... ты выглядел таааким взбешенным из–за того, что не мог обогнать машину. Я бы тоже взбесилась!
Сыпля проклятиями, он вышел из машины и обошел вокруг в сторону пассажирского сидения. Рванул дверцу.
– Теперь, я действительно хочу кончить.
Она перестала смеяться. Притягивая ее к краю автомобильного сидения, он нетерпеливо снял ботинки и трусики. Раздвинул ее ноги, вздохнув с облегчением. Grazie Dio, никакой крови [Прим. пер. – с ит. яз. – Спасибо, Господи].
Он снова потер ее клитор.
– Больно?
Она обвила его шею своими руками.
– Лишь чуть–чуть. Боль внутри меня намного хуже. Заставь ее ощущаться лучше. Я знаю, что ты можешь заставить меня чувствовать себя хорошо.
Он встал на колени между ее ног и ел ее киску. Она обезумела, громко постанывала, тяжело дыша, словно умирала, когда он «обрабатывал» ее, она не скоро это забудет. Бля, ее вкус! Как бы он мог когда–либо получить достаточное количество этого? Представляя другого мужчину, делавшего это с ней, он зарычал, мгновенно чувствуя желание убивать.
Он встал и сильно поцеловал ее в губы, кормя ее своей собственной сущностью, погружаясь своим языком в ее рот так же, как он снова кормили ее киску своим стальным членом. Они оба стонали.
В этот раз он вошел плавно. Она ощущалась такой скользкой, такой узкой!
Он просунул свои руки под ее ноги, вонзаясь в нее. Его сдержанность исчезла, уступив место бушующему шторму его похоти. Его член погружался внутрь и выходил из нее, все глубже и сильнее с каждым толчком, проникая так глубоко внутрь нее, как только мог, пока он не почувствовал их, как единое целое, движущееся быстро, неумолимо к самому краю.
Мадонна, невероятно хорошо! Это! Она! Они вместе!
Она двигалась с ним, быстро изучая танец, подражая движениям его таза.
Они забыли о своем окружении, когда гнались за раем. Она нашла его первой. Откинула свою голову назад, громко крича, ее маленькое влагалище доило его член с каждым ее взрывом.
Ослепление, умопомрачительное удовольствие.
Он последовал за ней в самом скором времени, его сознание избавилось от всех мыслей, кроме одной.
Он должен был иметь больше.
Больше. Больше. Больше!
ПОТЕРЯ КОНТРОЛЯ
Валенна проснулась из–за того, что что–то щекотало ее ухо.
– Piccola, проснись.
Она улыбнулась и сонно застонала.
– Уже время ужина.
Блин, она спала так долго? Последнее, что она вспомнила ...
Она улыбнулась. О, те вещи, которые он делал с ней и те, что она делала с ним.
Она чувствовала, как он целовал ее лопатки легкими, словно пушинки, поцелуями, которые путешествовали по ее позвоночнику.
– Тебе понравится то, что Нонито и Кортни приготовили на ужин.
– Это вкуснее, чем ты?
Он усмехнулся.
– Ты играешь нечестно. Из–за тебя весь ужин я буду твердым.
– Это идея. Все готово для наказания.
– Но у нас гости.
– Гости?
– Да. Ты не возражаешь?
– Они твои друзья?
– Да. У тебя не получилось с ними встретиться, потому что сегодня утром ты убежала с трека, как угорелая, как помнится.
– Ох, твои сумасшедшие друзья.
– Ага. Они самые крутые парни. Хотя, они не австралийцы.
Она перевернулась на спину и потянулась.
– Откуда они?
Его глаза сосредоточились на ее груди. Его рука поднялась, чтобы коснуться одного соска.
– Они из Скандинавии. Из Исландии, Норвегии, Швеции.
– Далеко от дома.
Он накрыл ее грудь одеялом.
– Да, и я должен их развлекать. Мы видим друг друга только трижды в год, и все они с нетерпением ждут того события, которое у нас было сегодня утром.
Она сразу же почувствовала раскаяние.
– О, мне так жаль ...
– Все нормально. Я просто участвовал с целью демонстрации.
Она бросила на него строгий взгляд.
– Это была демонстрация?