— Наконец-то…
— Устал от общения с новоявленными родственниками? — поддразнила его я.
— Скорее от отсутствия общения с женой, — выдохнул супруг, стягивая с меня блузочку. — А ты по мне скучала?
— Чуть не умерла от тоски!
Константинидис, заподозрив насмешку, даже перестал освобождать меня от одежды и покосился с явной обидой. Но я жарко прижалась губами к его, а, едва он ответил на поцелуй, резко отстранилась и съехидничала:
— А как там Эвелина? Неужели не пыталась тебя соблазнить?
Константинидис довольно чувствительно куснул меня за губу, заставив вздрогнуть от неожиданности. И, довольный произведённым эффектом, с не меньшим ехидством наклонился к моему лицу:
— А как там Алекс? Неужели не пытался сблизиться?
Насмешливо прищурившись, я стянула с него рубашку и, скользнув ладонями по выпуклой груди, проронила:
— Ну… всего-то пообедали, а потом поужинали вместе…
Судорожно выдохнув, супруг снова потянулся к моим губам и пробормотал:
— В Москве, когда прилетели со Шри-Ланки?
Я подождала, пока его губы прильнут к моим, и, скользнув по ним кончиком языка, возразила:
— Нет, в Краснодаре, когда он навещал меня.
Константинидис даже отдёрнулся, а потом подхватил меня на руки и, бросив на кровать, грозно навис надо мной.
— Дразнишь?
— Немного, — признала я.
— Он действительно приезжал сюда?
Я скосила глаза на бурно вздымающуюся грудь сизигоса, на его расширенные зрачки, приоткрытые губы… и, сбросив с себя остатки одежды, обхватила ладонями его лицо.
— Приезжал… и всё время мы проговорили о тебе. А вот о чём ты общался со второй женой, которая…
Но Константинидис уже опрокинул меня на подушки и, самозабвенно впиваясь поцелуями в мои губы, выдал:
— У меня только одна жена… чокнутая… с вампирскими глазами… Ты…
[1] λεβέντης (левентис, греч.) — молодец, удалец, орёл.
Глава 24
Как бы мне ни хотелось узнать, что происходило с супругом после нашей так называемой ссоры на Шри-Ланке, к связным разговорам мы перешли лишь на следующий день за очень поздним завтраком, плавно перетекшим в обед. Абсолютно счастливый Константинидис то и дело шутливо подталкивал меня локтем, гладил по колену, постоянно поддерживая телесный контакт. Но между тычками, шлепками и поцелуями всё же рассказал, как сильно злился на себя, что согласился на предложенную мной авантюру, и что в своей уступчивости раскаялся, едва я покинула ланкийский отель в компании Алекса. Идея вывести Эвелину и её «дядюшку» на чистую воду была действительно моей. После ужина на пляже, когда супруг подарил мне кулон с голубым лунным камнем, я довольно долго убеждала его не оставлять вероломство двух мерзавцев безнаказанным. А, чтобы наказать по всей строгости, нужно поймать с поличным. Тогда-то и вспомнила ланкийскую старушку, рассмотревшую на ладони Константинидиса второй брак без расторжения первого. Юридической силы такой брак не имеет, но, что если заставить мисс С-совершенство и её «секс-менеджера» поверить, что всё происходит на самом деле? Понимая, что это означает пусть и временную разлуку со мной, Константинидис сопротивлялся до последнего. А тут я ещё заявила, что без помощи Алекса не обойтись! Но, использовав все возможные средства убеждения, мне удалось уговорить супруга провести эту «спецоперацию». Он согласился, скрипя зубами и хрустя суставами пальцев, а также с оговоркой: если, пообщавшись с Алексом, решит, что тот достоин доверия. Алекс, уже собиравшийся покинуть оказавшийся не очень гостеприимным для него остров, с готовностью откликнулся на звонок друга и приглашение заглянуть к нам в «люкс». Константинидис долго и подозрительно таращился на него, пока Алекс, вздохнув, не покаялся: