– Ничего. Просто… знаешь, как-то странно быть законопослушной особой. Ну, ты так и собираешься стоять на коленях или начнешь действовать?
– О, я что-нибудь придумаю.
Рик выпрямился, расстегнул брюки, спустил вместе с трусами до бедер и лег на нее. Она немедленно обвила его ногами и прижала к себе, пока он медленно входил в нее. Упругая, тесная, горячая и принадлежит ему.
– Ну, как тебе? – пропыхтел он, приподнимаясь на локтях.
Она вздрогнула, и он ощутил ее трепет всеми фибрами души. Саманта молча припала к его губам открытым ртом. Запустив пальцы в ее волосы, он стал двигаться быстро и резко. Утонченность и избавление от его туфель могут подождать, пока они не выберутся из чертовой машины.
Он понял, что она кончила, как ее бедра и тело конвульсивно стиснули его плоть. Странно, что эти ощущения заставляли его чувствовать себя куда более могущественным, чем при заключении мультимиллионной сделки, но это было именно так. Он замедлил темп, продлевая наслаждение, хотя каждая мышца жаждала продолжения, подгоняла его поторопиться, вонзаться еще глубже и застолбить свою территорию. Как ни боялась Саманта признать это вслух, как ни страшно было, что он вынуждая ее сделать это, но она уже принадлежала ему.
– Рик, – выдохнула она, впиваясь пальцами в его ягодицы. Он опустил голову рядом с ее головой и продолжал врываться в нее, пока с громким стоном не содрогнулся, изливаясь.
– Твоя булавка для галстука впивается мне в живот, – весело пробормотала Саманта, наконец пытаясь отдышаться.
– Прошу прощения.
Он подвинулся, и колено повисло в воздухе.
– Черт во…
Оба с глухим стуком свалились на пол, причем она оказалась сверху и свернулась клубочком на его груди, умирая от смеха.
– Ты такой гладенький, – фыркнула она.
– Заткнись!
Раздалось жужжание интеркома.
– Сэр? Э… мисс Сэм? У вас все в порядке?
Ричард вытянул ногу, ударившись пяткой о подлокотник.
– Все в порядке. Поезжай!
– Я рада, что ты случайно не опустил окно или не открыл дверь, – едва выговорила сквозь смех Саманта.
– А я рад, что никто не проткнул локтем Хогартов, – сказал он, пытаясь натянуть брюки.
– Где мое чертово белье? – прошипела Саманта, опуская подол платья и ползая по полу салона.
Рик поднял язычок молнии.
– Я не видел, куда оно приземлилось – пробормотал он, но тут же заметил красный лоскуток, повисший на уголке обернутой в бумагу картины. Ричард потянулся и сорвал лоскуток.
– Вот, возьми.
– Спасибо. Теперь на этой неделе можно купить всего шесть штук на замену.
– Да ты не потеряла ни одной пары с тех пор, как мы оказались в Нью-Йорке.
– Это было только вчера, брит!
Ричард, не отрываясь, наблюдал, как она надевает трусики и приглаживает юбку.
– Саманта!
– Что?
– Я люблю тебя.
Она подползла к нему, села рядом и поцеловала в уголок рта.
– Я тоже тебя люблю.
Рик невольно улыбнулся. За последние два месяца она сто раз повторяла эти слова, но в ее устах они по-прежнему звучали свежо, чисто и трогательно. Ему бы пришлось больше по душе, признайся она в любви первой, но все еще впереди.
– Уверена, что ничто тебя не тревожит? Ты, случайно, не заметила старого партнера, вышедшего на дело?
– Надело! – фыркнула Саманта. – Иногда мне кажется, что ты знаешь «феню» лучше, чем американский.
– Да, иногда я перебарщиваю.
– Это еще что значит?
– Лезу вон из кожи. Пытаюсь превзойти себя. И вообще я говорю по-английски лучше тебя, и это признанный факт.
– Отнюдь.
Она снова уселась на сиденье, взяла Рика за руку и потянула к себе.
– И ничто меня не беспокоит. Интересно, правда, что именно ты сказал своим сообщникам, когда я ворвалась в комнату в обличье будущей матери? Они здорово струсили?
Да, Рик поймал несколько вопросительных взглядов, после того как вернулся в офис, но будь он проклят, если собирался объяснять появление Саманты. Он не обязан ни перед кем отчитываться! Во всяком случае, история весьма забавная.
– Ты едва не довела меня до сердечного приступа, но не думаю, что остальные были так же шокированы.
– Я напугала тебя? – спросила она, снова выуживая зеркальце из крохотной сумочки. – Что именно? Мой вид или возможность иметь детей от меня? Или вообще роль отца?
Ричард долго молча смотрел на нее. Обычно он мог довольно легко определить ее настроение, но сегодня с ней творилось что-то странное.
– Я отказываюсь отвечать на том основании, что любой ответ может помешать мне заняться с тобой сексом сегодня ночью.
– О, брось! Ты никогда об этом не упоминал, и я знаю, что тебе придется рано или поздно подумать о детях. Ведь маркиз Роули нуждается в наследниках, или что-то в этом роде?
– Конечно, я думал об этом, – признался Рик, сажая ее себе на колени и целуя. – И все равно ответов ты от меня не дождешься.
И он продолжал целовать Сэм, прежде чем та попыталась сказать что-то еще. Конечно, это был дешевый прием, но сегодня он совершенно не собирался открывать ей душу, говорить, что да, он хочет детей и что да, он хочет, чтобы их матерью была именно она. Услышав это, она бесследно исчезнет еще до рассвета.
– Трус.
– Ругай меня, как хочешь, Саманта, – согласился он, обнимая ее за талию, – но не думай, будто я не подозреваю, чего ты добиваешься.
– Ерзая на твоих коленях и стараясь привести тебя в полную боевую готовность?
– О нет. В лучшем случае ты очень стараешься отвлечь меня от расспросов о твоем весьма странном поведении на аукционе, а в худшем – пытаешься затеять ссору, чтобы исчезнуть куда-то сегодня вечером, причем без необходимости выдумывать подходящий предлог.
Она застыла. Всего на мгновение, но этого оказалось достаточно. Достаточно, чтобы послать ледяной озноб по его телу. Проклятие!
– Ладно, – вздохнула она, наконец обмякнув у него на груди. – Мне показалось, что сегодня вечером я встретила одного знакомого.
– Кого именно?
– Тебе не стоит знать подробности. Но я подумала, что он, возможно, охотится за Хогартом, поэтому и попросила увезти картины сразу после аукциона. Значит, проблема решена, никого на этот раз не подстрелят и не взорвут, а мы мирно сидим в лимузине, увозя картины. Совсем неплохой конец сегодняшнего вечера, не находишь?
– Ты могла с самого начала сказать мне, – тихо упрекнул он, переплетая ее пальцы со своими, довольный, что она заговорила, и едва сдерживая торжество по поводу того, что сумел ее разгадать. Такое случалось нечасто. – Я уже обещал не выдавать твоих старых друзей полиции, пока не пропадет что-то из моего.
Он и ее включал в свою коллекцию, но признать это вслух – значит заработать удар локтем в живот. Он знал, как высоко она ценит свою независимость, хотя урок этот стоил ему нескольких синяков.
– Поэтому я и говорю тебе сейчас. Стараюсь стать хорошей. Это не так легко, как ты можешь посчитать.
– Я по-прежнему воздерживаюсь от комментариев.
– Ладно, Швейцария.
– Давай поедем домой, хорошо? – ухмыльнулся Ричард.
Саманта потянулась к кнопке интеркома.
– Домой, пожалуйста, Бен!
– Мы будем там через две минуты, мисс Сэм.
Ричард притворно нахмурился:
– Интересно, он так хорошо рассчитал время наших забав или просто объезжает квартал?
Саманта хмыкнула и снова поцеловала его.
– Он, возможно, объезжает автозаправку в надежде, что бензин кончится раньше, чем у тебя – запал.
Внизу живота скопилась знакомая тяжесть, и Ричард просунул ладонь под лиф, чтобы сжать правую грудь.
– О нет, любимая, до конца еще далеко.
Она, задыхаясь, рассмеялась и надавила грудью на его руку.
– Я начинаю думать, что ты снабжен солнечной батареей.
– В нашем случае скорее уже лунной.
Собственно, для того, чтобы возбудить его, хватало вида ее лица, запаха или прикосновения. Он в любую минуту отдал бы за это обоих Хогартов.