Он и не радовался.
Каждое утро ровно в 8.00 Николай приходил на работу, садился за стол, клал перед собой чистый лист бумаги (размер А 4) и острым карандашом старательно (не без таланта) рисовал одну и ту же картину: на переднем плане в центре листа изображался большой неотёсанный чурбан; слева от него – маленькая острая пилка; справа – огромная ржавая пила с тупыми, гнутыми зубьями; сверху – занесённый для удара топор, а внизу чурбана – два жучка-точильщика в полной боевой выкладке.
Николай заключал своё творение в чёрную рамку и несколько минут придирчиво рассматривал рисунок, после чего вздыхал и убирал его в стол, где сей шедевр пребывал до 16 часов 58 минут. В 16.59 натюрморт извлекался из стола (очередной вздох), безжалостно разрывался творцом на мелкие, довольно аккуратные части и опускался в урну. После чего Николай отправлялся домой.
По дороге он всегда заходил в булочную, где, следуя указаниям законной супруги Галины, приобретал белый или чёрный хлеб. Либо то и другое. В тот день ему было заказано: половинка чёрного хлеба и батон, что в сумме составляло двадцать две копейки. Отсчитывая сдачу с рубля, кассирша вместе с горстью медяков сунула Николаю лотерейный билет ДОСААФ. Николай машинально сунул всё в карман и направился к прилавку, когда вдруг сообразил, что его бессовестно надули, всучив билет, который ему совершенно не нужен. Он бросился назад, к кассе, но лицо у кассирши было такое…
– Тьфу, чёрт, – бормотал Николай, выйдя из магазина, – выбросил полтинник на ветер. Лучше бы выпил пару пива. Всё не зря страдать.
Умолчим о том, как дома встретила героя жена и какими перлами была украшена её речь.
– Засунь его в задницу!
Это был заключительный аккорд.
О, если б знал Николай, что уготовила ему судьба, он бы именно так и сделал. Ни секунды не колебался. Но – увы. Не дано людям знать, что день грядущий им готовит…
Прошёл месяц, не внеся ничего нового в жизнь нашего героя. Разве что макулатурная корзина пополнилась ещё двадцатью двумя творениями изобразительного искусства.
Был славный субботний день. Выбив ковры, паласы и дорожки; убрав квартиру и вымыв пол; приготовив обед и простирав бельё, Николай присел на краешек дивана и развернул газету. Первое, что он там увидел, была лотерейная таблица. Николай поморщился и собрался, было, перевернуть страницу как вспомнил о столь нагло всучённом ему лотерейном билете.
Он активно поскрёб затылок, вспоминая, куда засунул билет. Вспомнил. Разыскал записную книжку, извлёк из неё маленький прямоугольный листок и сверил номер.
Он совпал.
– Галя! – радостно заорал Николай, окрылённый свалившейся с неба удачей. – Я рубль выиграл! А ты ругалась, что полтинник зря извёл, – мстительно напомнил он подошедшей супруге. – Три дня пилила.
– Эка невидаль. Рубль, – охладила Галина мужнин пыл. – Люди машины выигрывают, а ты ботинок больше износишь пока свой несчастный рубль получишь… А какой там выигрыш?
– Не всё ли равно? – философски заметил Николай. – Чего зря расстраиваться?
– Ты что, выступаешь?
– Ничего. Я так.
Николай заглянул в колонку выигрышей, и… что-то оборвалось в его неатлетической груди.
– Волга, – просипел он.
– Ты что там лопочешь? – не поняла Галина. – Можешь сказать внятно, дубина ты стоеросовая?
– Волга, – чуть громче пролепетал Николай.
– Волга?
Николай отрешённо мотнул лохматой головой.
– Вот что люди выигрывают, – кольнула мужа Галина. – А этот дебил недоразвитый выиграл рубль, а крику на миллион. Серию проверил?
– Чего её проверять? Всё равно не совпадёт.
– Чурка ты еловая! Давай газету. И билет давай.
Николай безропотно протянул газету и отдал жене злополучный билет. Галина впилась глазами в таблицу. Несколько долгих томительных минут она внимательно вглядывалась в газетные цифры, сверяя их с билетом, затем Галино лицо начало краснеть, затем белеть, затем синеть и, выронив газету, (но не билет), Галина грузно повалилась на пол.
– Коль, посмотри, – прохрипела она, устраиваясь поудобнее на паласе.
Николай, до смерти напуганный необычным видом распростёртой на полу ненаглядной супруги, осторожно взял в руки газету, бережно вытащил из ослабевших пальцев смятый билет и… вскоре оказался рядом с полумёртвой женой.
В о л г а!!!…
– Получим машину, махнём на юг, – мечтательно вздохнул Николай, когда они, наконец, пришли в себя, уселись на диван, ещё семь раз проверили все цифры, буквы и загогулины на билете и сорок девять раз сравнили их с газетной таблицей.