Есть новости?
Мы можем поговорить в кабинете у Кена?
Да, отвечаю я, и мы идем в кабинет Кена. С каждым шагом мои ноги наливаются свинцом, дурное предчувствие овладевает мной. Я вглядываюсь в лица Кена и Рэндалла в надежде отыскать хоть какой-то намек на уготованную мне судьбу, но напрасно. Мы идем, ноги мои все тяжелее, предчувствие все сильнее. Такое состояние, будто меня ведут не в кабинет Кена, а прямо в тюремную камеру. Кен открывает дверь, садится за стол, мы с Рэндаллом напротив. Рэндалл держит на коленях папку с бумагами, открывает ее, смотрит на меня и улыбается. Я жду самого худшего, поэтому его улыбка раздражает меня. Он говорит.
Я, конечно, не рассчитываю на ответ, но буду всю жизнь жалеть, если не задам этот вопрос.
Он делает паузу словно в ожидании ответа, я смотрю на него со страхом и раздражением, мне хочется, чтобы он скорее разогнал туман неопределенности. Он снова улыбается.
Кто они, твои друзья?
Чего?
Кто тебе помог?
Понятия не имею, о чем вы.
Он смеется.
Скажи по секрету.
Я начинаю не на шутку злиться.
Понятия не имею, о чем вы, черт подери.
Говорит Кен.
Успокойся, Джеймс.
Да объясните уже, в чем дело, черт подери.
Рэндалл смотрит на меня.
Сегодня утром мы получили предложение из Огайо. От трех до шести месяцев в окружной тюрьме с последующим трехлетним испытательным сроком. Уголовные преступления заменены на административные правонарушения, а если ты выдержишь испытательный срок, то судимость будет снята.
Я улыбаюсь.
Очуметь можно!
Он кивает.
Ты совершенно прав. Очуметь можно.
Я смеюсь.
Как это вышло?
Прокурор сообщил, что у них возник ряд проблем с доказательной базой, по некоторым пунктам обвинения недостает доказательств, к тому же им кое-кто позвонил и поручился за тебя. Я надавил, чтобы узнать подробности, но он ушел от разговора.
Я снова смеюсь. Радость переполняет меня через край.
Когда нужно отправиться туда?
Значит, ты принимаешь это предложение?
Разумеется, черт возьми.
Учитывая такой неожиданный поворот, ты можешь попытать счастья и в суде.
Я хочу поскорее с этим покончить.
Понимаю тебя. Тогда я оформлю все бумаги.
Так когда я должен отправиться туда?
Настраивайся на ближайшие дней десять, так я полагаю.
Я улыбаюсь.
Ну, просто очуметь.
Говорит Кен.
Не могу понять, почему ты так радуешься тюремному сроку.
Я радуюсь тому, что несколько месяцев в окружной тюрьме – это, считай, загородная поездка.
Но тюрьма есть тюрьма. Ты будешь сидеть в камере.
Окружная тюрьма это же не тюрьма строгого режима. Там я буду в компании тех, кто пьяным сел за руль, поколачивал жену или толкал травку. С ними у меня не возникнет никаких проблем.
И все же это тюрьма.
Загородная поездка.
Говорит Рэндалл.
Ты можешь как-нибудь объяснить то, что произошло?
Я улыбаюсь.
Есть у меня одна догадка.
Не поделишься со мной?
Вряд ли тем людям, о которых я думаю, это понравится.
Понятно.
Он закрывает папку, встает.
Я принесу бумаги, как только оформлю.
Я встаю.
Благодарю вас за помощь.
Благодарить следует не меня, а тех людей.
Их тоже поблагодарю, но и вам спасибо.
Пожалуйста.
Мы пожимаем руки, Рэндалл уходит, а я снова сажусь. Кен на минуту заглядывает в свои бумаги, потом смотрит на меня.
Мы с Джоанной обсудили сегодня утром твою программу и пришли к выводу, что ты готов приступить к последним двум шагам, которые проходят в клинике. Это Шаг четвертый и Шаг пятый.
Это ничего, что предыдущие шаги я не проходил?
Хочешь их пройти?
Нет.
Тогда давай приступим к Четвертому и Пятому.
Хорошо.
На Четвертом шаге мы должны глубоко и бесстрашно оценить себя и свою жизнь с нравственной точки зрения, это называется инвентаризацией внутреннего мира. На Пятом шаге мы признаем перед Богом, перед собой и перед другим человеком свои заблуждения.
Ага, вроде исповеди.
Да.
Если исключить Бога, то согласен.
Советую тебе во время инвентаризации все подробно записывать.
Хорошо.
Еще советую признание делать в присутствии священника.
Почему?
У священников есть необходимый опыт. Они воздерживаются от суждений и способны сохранять объективность. Многие считают, это самый лучший способ.
Я смотрю в пол, думаю, вспоминаю. Глубоко вздыхаю. Говорит Кен.