Ты еще долго будешь себя дерьмово чувствовать.
Может быть, но я не хочу идти на тестирование.
Это обязательно.
Тогда можно позже?
Нет, тест нужно пройти сейчас. Это поможет нам определить, как тебе помочь, а мы хотим начать тебе помогать как можно скорее.
Хорошо.
Мы идем мимо актового зала, через лабиринт покрытых коврами коридоров, входим в маленькую пустую комнату с белыми стенами, столом и двумя стульями. На один садится Кен, на другой я. На столе перед нами толстая брошюра, листы для ответов и ручка. Кен говорит.
Это очень простой тест. Против каждого утверждения нужно указать «правда» или «ложь», думать над ответом можно, сколько потребуется. Когда закончишь, принесешь ответы мне в кабинет. Если меня не будет, оставишь на столе. Штатный психолог проанализирует их, и через два дня мы обсудим результаты.
Хорошо.
Все понятно?
Да.
Кен выходит, я хватаю ручку, лист, открываю брошюру и начинаю читать. Страницы исписаны разными утверждениями, начинаю отвечать.
Я уравновешенный человек.
Ложь.
Я считаю, что мир настроен против меня.
Ложь.
Я считаю, что в моих проблемах виноваты другие.
Ложь.
Я никому не доверяю.
Ложь.
Я ненавижу себя.
Правда.
Самоубийство разумный выход из положения.
Правда.
Мои грехи не искупить.
Перечитываю.
Мои грехи не искупить.
Ничего не отвечаю.
Я отвечаю «правда» или «ложь» на пятьсот шестьдесят шесть из пятисот шестидесяти семи вопросов теста, закрываю брошюру, откладываю ручку и глубоко вздыхаю. Прошла уйма времени, я устал и хочу выпить. Водки, джина, рома, текилы, бурбона, скотча. Плевать, чего. Просто дайте мне выпить. Глоток хорошего крепкого спиртного. Я убеждаю себя, что хочу всего один глоток, но это неправда. Я знаю, черт подери, что одного глотка мне мало. Беру листы с ответами, встаю, выхожу из комнаты, иду в кабинет Кена, кладу ответы на его стол и возвращаюсь в отделение. С дневными обязанностями покончено, и пациенты рассредоточились небольшими группами по обоим ярусам. Они играют в карты, болтают чепуху, покуривают сигареты и попивают кофе. Телефон свободен, а я не говорил ни с родителями, ни с Братом, ни с друзьями, так что захожу в телефонную кабинку, она на нижнем ярусе, беру стул, сажусь, снимаю трубку и набираю номер за номером.
Я звоню подружке Эми. Подружке Люсинде. Подружке Кортни. Все они были ее подругами, но после нашего расставания перешли ко мне. Я люблю всех троих, но разговор с ними расстраивает меня. Я звоню, они берут трубку. Я говорю, что в плохом состоянии, что сейчас в больнице, что хочу поправиться. Говорю, не уверен, что получится. Они плачут, спрашивают, не нужно ли мне чего, я говорю нет. Спрашивают, что могут сделать для меня. Я говорю, что они и так много сделали для меня. Вешаю трубку.
Звоню Брату. Он спрашивает, как я, я отвечаю, что держусь. Он говорит, что переживает за меня, как я тут, и хочет приехать навестить. Я говорю, что не знаю, какой сегодня день, но посетителей пускают по воскресеньям, и я буду рад, если он приедет. Он говорит – будь молодцом, а я говорю, что стараюсь. Он говорит, что гордится мной, а я говорю спасибо. Я говорю, что мне нужно идти, а он говорит, чтобы я позвонил, если мне что-нибудь потребуется, и я благодарю его. Вешаю трубку. Звоню родителям в гостиницу в Чикаго, трубку берет Мама.
Алло.
Привет, мам.
Минутку, Джеймс.
Слышу, как она зовет отца. Отец берет трубку.
Привет, Джеймс.
Привет, пап.
Как ты?
Хорошо.
Как там?
Хорошо.
Что сделано?
Прошел детоксикацию, это была жуть, а вчера перевели в отделение, и тут хорошо.
Как тебе кажется, лечение помогает?
Не знаю.
Слышу, Мама глубоко вздыхает.
Мы можем чем-то помочь?
Слышу, Мама начинает плакать.
Нет.
Слышу, как она плачет.
Мне пора, пап.
Слышу, как она продолжает плакать.
Все будет хорошо, Джеймс. Главное, держись.
Слышу, как она плачет.
Мне пора.
Если что нужно, звони.
До свидания.
Мы тебя любим.
Я вешаю трубку, смотрю в пол, думаю о Матери и об Отце, представляю, как они сидят там у себя в гостинице в Чикаго, и ломаю голову, неужели они меня и правда до сих пор любят и что мне мешает любить их, и как получилось, что два нормальных разумных человека произвели на свет такого урода, как я, жили со мной и терпели меня. Смотрю в пол и не понимаю. Как они терпели меня.
Поднимаю глаза, все из отделения направляются на ужин, так что встаю и тоже иду по коридорам в столовую, занимаю очередь, беру суп, стакан воды, сажусь за пустой стол и ем. Суп вкусный, и, доев свою порцию, хочу еще. Организм алчет, жаждет, требует хоть чего-то, раз не может получить того, что обычно. Беру вторую тарелку, потом третью и четвертую. Съедаю все подчистую и хочу еще. Вечно одно и то же – мне нужно еще, еще, еще.