Нахожу пустой стол и сажусь. Отпиваю глоток воды, подношу ложку с супом ко рту. Он горячий, от каждой ложки волна боли разливается по губам, щекам, челюстям и зубам. Ем медленно, с усилием, не глядя по сторонам. Не хочу ни на кого смотреть и не хочу, чтобы смотрели на меня. Доедаю суп и на какое-то мгновение наконец ощущаю удовольствие. Желудок полон, становится тепло и приятно. Встаю, беру поднос, отношу его на конвейер, ставлю на стопку других грязных подносов и выхожу из столовой.
Возвращаюсь в отделение. Когда прохожу мимо открытой двери в одну из комнат, меня окликают. Останавливаюсь, немного возвращаюсь назад. Какой-то мужчина выходит из-за стола и направляется ко мне. Ему тридцать с небольшим. Очень высокий и очень худой. Темные волосы стянуты в хвостик, на глазах темные очки. Одет в черную футболку, черные брюки и черные кеды. Похож на человека, который провел детство за компьютером, скрываясь от своих обидчиков.
Ты Джеймс.
Он протягивает руку, я пожимаю ее.
Я Кен, твой наставник в отделении.
Приятно познакомиться.
Он поворачивается, идет к своему столу.
Проходи, садись.
Иду за ним, сажусь на стул напротив него и осматриваю кабинет.
Он маленький, кругом беспорядок, повсюду груды бумаг и папок. Стены покрыты схемами, картинками людей или пейзажей, в рамке за спиной у Кена – «Двенадцать шагов анонимных алкоголиков». Он берет папку, кладет перед собой, открывает и смотрит на меня.
Заселился нормально?
Да.
Есть какие-нибудь пожелания?
Нет.
Нужно уточнить кое-какие сведения, чтобы заполнить твою медкарту. Не против, если я задам несколько вопросов?
Не против.
Он берет ручку.
Когда начал принимать алкоголь и наркотики?
Выпивать в десять, наркотики в двенадцать.
А когда перешел на большие дозы?
С пятнадцати выпивал каждый день, с восемнадцати добавилась наркота каждый день. С тех пор стало еще хуже.
Сознание теряешь?
Да.
Как часто?
Каждый день.
И сколько времени такое продолжается?
Года четыре. Может, пять лет.
Тебя тошнит?
Каждый день.
Сколько раз в день?
После того как проснусь, и после того как выпью, и после того как поем, и еще может быть.
Сколько раз в день?
По-разному, от трех до семи.
Сколько времени это продолжается?
Года четыре. Может, пять лет.
Ты когда-нибудь подумывал о самоубийстве?
Да.
Попытку делал?
Нет.
Тебя арестовывали?
Да.
Сколько раз?
Раз двенадцать или тринадцать.
За что?
За разное.
Например?
Хранение. Хранение с целью распространения. Три раза «вождение под воздействием», несколько актов вандализма, несколько раз «причинение ущерба собственности», нападение, нападение с применением смертоносного оружия, нападение на офицера полиции, пребывание в общественном месте в состоянии явного опьянения, нарушение общественного спокойствия. Наверняка еще какая-то фигня была, всего не упомнишь.
Эти обвинения до сих пор в силе?
Да, почти все.
Где?
В Мичигане, в Огайо и в Северной Каролине.
К судебной ответственности привлекался?
Нет.
Освобождался под залог?
Да, и сбегал из-под залога.
Где?
Везде.
Почему?
Я побывал в тюрьме. Мне там не понравилось, и я не хочу обратно.
Тебе придется рано или поздно ответить по обвинениям.
Знаю.
Мы советуем разобраться с этим, пока ты здесь. Или хотя бы начать.
Я подумаю.
На какие средства ты живешь?
Торгую наркотиками.
Придется завязать.
Понимаю.
Ты раньше лечился?
Нет.
Почему?
Не хотел. Предкам сказал, что, если попробуют меня сдать в лечебницу, я убегу и вообще меня больше не увидят. Они поверили.
Он молчит, откладывает ручку. Смотрит мне в глаза, и я понимаю, что он испытывает меня, ждет, когда я отведу взгляд, но не тут-то было.
Ты хочешь выздороветь?
Вроде того.
Вроде?
Ну.
Это значит – хочешь?
Это значит, вроде того.
Почему ты хочешь выздороветь?
Потому что я в жопе, и уже давно. Если так пойдет и дальше, я сдохну. А мне вроде как пока неохота становиться трупаком.
Ты готов сделать все, чтобы поправиться?
Не знаю.
Спрашиваю еще раз. Ты готов сделать все, чтобы поправиться?