Именно.
Нельзя.
Почему?
Пора на работу.
Какая еще работа?
У каждого своя работа. Утром мы встаем и идем на работу.
Значит, надо встать?
Да.
Я вылезаю из постели, иду за Джоном в холл, на верхний ярус. Завидев меня, подходит Рой, подводит меня к расписанию работ и объясняет, как все устроено.
Вот название работы, вот твоя фамилия. Чем дольше находишься в отделении, тем легче работа. Ты только что поступил, поэтому тебе убирать общий сортир.
Спрашиваю, где чистящие средства, он показывает. Беру все необходимое, собираюсь в общий сортир, он тем временем говорит.
Отмой все как следует, на совесть.
Конечно.
На совесть.
Я понял.
Нахожу общий сортир – две туалетные комнаты, которыми пользуются пациенты, если лень идти в палату, наставники и посетители. Они маленькие, в каждой один унитаз, один писсуар, одна раковина. Вхожу, оттираю унитазы, писсуары, раковины. Выношу мусор, вешаю новые рулоны туалетной бумаги. Мою пол. Не то чтобы очень приятное занятие, но мне приходилось раньше мыть туалеты, так что ничего страшного.
Заканчиваю, ставлю инвентарь на место, возвращаюсь в палату, иду в ванную и блюю. Уже три дня я не напивался, пять дней не кокаинился, так что тошнит не так сильно, как обычно, но все же тошнит. Закрываю крышку унитаза, спускаю воду, сижу на толчке и смотрю в стену. Не понимаю, что со мной творится.
Встаю, хожу туда-сюда по ванной. Охватываю себя руками крест-накрест, сжимаю. Мне холодно, дрожь пробирает до костей. Хочется плакать, через секунду – прикончить кого-нибудь, еще через секунду – себя. Хочется бегать, но бегать негде, поэтому шагаю туда-сюда, дрожу от холода и растираю себя.
Ларри открывает дверь, зовет на завтрак, иду с ним, Уорреном и Джоном в столовую, занимаю очередь, беру еду. Отыскав пустой стол, сажусь, ем теплую сладкую овсянку и запиваю водой. Постепенно успокаиваюсь, но не вполне. Думаю, не схожу ли с ума. Доев кашу, откидываюсь на стул и оглядываю столовую. Замечаю Кена, который толкует с мужиком из нашего отделения. Мужик указывает на меня, Кен направляется к моему столу и садится напротив.
Ты в порядке?
В полном.
Ты обдумал наш вчерашний разговор?
Да.
Что-нибудь решил?
Нет.
Подумай еще.
Хорошо.
Сегодня поедешь к дантисту.
Хорошо.
Я отведу тебя в терапевтическое отделение, а после того, как получишь лекарства, провожу к машине. Водитель отвезет тебя к врачу, подождет, пока ты будешь там, и привезет обратно.
Хорошо.
После обеда мы хотим провести обследование, которое называется Миннесотский многофакторный личностный тест. Это стандартный психологический тест, который поможет нам понять, как тебе помочь.
Хорошо.
Он встает.
Ты готов?
Я беру поднос и тоже встаю.
Да.
Мы идем, я ставлю поднос на конвейер, и мы направляемся в терапевтическое отделение. Получаю свои таблетки, глотаю их, и мы идем к главному входу, у которого ждет белый фургон. Кен выдает мне куртку, чтобы я не замерз, мы выходим, он отодвигает дверцу фургона и разговаривает с водителем, пока я залезаю на переднее сиденье и усаживаюсь. Кен прощается, я говорю до свидания, он закрывает дверь, и водитель трогает с места. Погода испортилась. Черные тучи затягивают небо, на земле белые заплатки инея. Зеленое стало бурым. Покрытое листьями оголилось. Холод, зима, мир впадает в спячку.
Смотрю на мелькающий за окном замерзший пейзаж. Стекло запотевает от моего дыхания, начинаю дрожать. Съёживаюсь и смотрю на водителя, который тоже ёжится от холода, едет медленно, внимательно следит за дорогой.
А можно тут немножко подогреть?
Водитель оглядывается на меня.
Замерз?
Я отвечаю на его взгляд.
Еще как, до чертиков.
Он смеется.
Потерпи, малыш. Раз мотор работает, сейчас согреемся.
Останавливаемся на пустынном перекрестке, горит красный светофор, на дороге никого, ветер крутит в воздухе клочки бумаги и листья. Водитель кажется стариком. У него седые всклокоченные волосы, седая всклокоченная борода и ярко-синие глаза. Кожа, как на старом ботинке. Руки тонкие, но, видно, сильные, и вообще, несмотря на свой возраст, он выглядит крепышом. Протягивает мне руку.
Меня зовут Хэнк.
Пожимаем руки.
Я Джеймс.
Что с тобой случилось?
Плохо помню.
Попал в серьезную переделку?
Что, похоже?
Да, твой вид намекает.
Мой вид не обманывает.
Мы смеемся, загорается зеленый, Хэнк трогается, продолжаем разговор. Хэнк из Массачусетса, почти всю жизнь проработал капитаном торгового рыболовного судна. Всегда был не прочь выпить, а уж после выхода на пенсию совсем меру потерял. Лишился дома, жены, семьи, рассудка. Обратился в клинику за помощью, а после того как вылечился, решил остаться здесь, помогать другим. Мне нравится разговаривать с Хэнком, и к концу поездки начинаю считать его другом.