— Датчик высоты покажет нам, — я указываю на датчик, который, как я очень-очень надеюсь, является датчиком высоты.
К тому времени, как мы достигаем земли, мрак уже почти совсем сгустился. Единственное освещение, кроме наших фар, исходит от нескольких домов, где живут самые бедные люди, где мы видим свет фонарей и мерцание свечей. Мы, вероятно, разбудим всех, что не может быть лучшим способом сохранить местоположение сопротивления в тайне. Но без фар я точно разобью эту штуку.
Пока мы медленно продвигаемся вперёд, примерно в десяти футах над землей, Ромола разглядывает импровизированные лачуги, щебень, который раньше был тротуаром или землёй, и ветхие мостки, и верёвочные мостики, соединяющие здешние жилища.
— Похоже на лагерь беженцев, — шепчет она. — Полагаю, что так. Только люди не убежали, они побежали вниз.
— Наверное, — сейчас машина ищет место, которое мы ввели, домашний адрес моих родителей из базы данных Триады, потому что ещё пару недель назад штаб-квартира сопротивления располагалась не так уж далеко (по крайней мере, горизонтально). Мне не нужно ориентироваться: всё, что мне нужно сделать, это продолжать толкать машину вперёд и убедиться, что я не попала ни в один из трапов. — Итак, скажи мне, в чём конкретно заключается ваша сделка?
— Прошу прощения? — голос Ромолы становится ледяным, и она поднимает бровь. — Наша «сделка»?
— Почему ты обычно так предана Конли? Даже когда он обычно невероятный психопат? Я имею в виду, я видела, как другая версия тебя создала измерение, которое должно быть уничтожено. Ты бы не сделала этого сама, но ты сделала это для него.
— Я не могу отвечать за Ромолу, с которой не встречалась, — помолчав, она добавляет. — Впрочем, если бы я задумалась, я всегда была бы очень лояльна ко всем, кто мне дорог. В моём мире Ватт Конли — необычайно вдохновляющий работодатель и наставник. В таком измерении, где деньги — это всё, что имеет значение, и где люди думают о своих корпорациях как о церквях, он должен казаться пророком.
Хотя мне бы хотелось посмеяться над этим образом, я не могу… в мире, столь холодно амбициозном, что он может превратить моих родителей в убийц, Конли был бы абсолютным лидером.
Это не оправдывает того, что сделала другая Ромола. Но это делает меня способной увидеть в Ромоле саму себя.
Я веду машину по висячему верёвочному мосту. Его тень прорезает лучи автомобильных фар, отчего неровный, изломанный ландшафт вокруг нас выглядит так, словно его разорвали пополам. Ромола хмуро смотрит на один из экранов на приборной панели.
— Это показывает наше местоположение, не так ли?
Один из её длинных ногтей постукивает по мигающему зелёному маяку, который говорит, что наша цель прямо впереди.
Парковка автомобиля оказывается самой простой частью: нажми правую кнопку, и он осядет на землю с лёгким стуком. Ромола тянется к дверной ручке, пока я не наклоняюсь, чтобы остановить её.
— Стой. Если сопротивление здесь, они услышат, что мы приближаемся. Убедись, что твоя Жар-птица видна, хорошо? — я подняла свою над воротником, чтобы она была видна спереди и по центру. — Подожди, пока они придут на разведку, а потом мы выйдем с поднятыми руками.
— О! Значит, мы пришли сюда, чтобы сдаться. Весело и интересно, — но она делает то, что я велела ей сделать с Жар-птицей.
И действительно, они появляются из тени один за другим. Их фигуры безлики в темноте, но я очень хорошо различаю силуэты их оружия. Я поднимаю руки, подталкиваю Ромолу, чтобы она сделала то же самое, и затем, после долгих нескольких секунд, которые дают им достаточно времени, чтобы увидеть, я выхожу из машины.
Когда я снова поднимаю руки, один из них подходит ближе. Ухмылка Тео точно такая же отвратительная, как и в прошлый раз, когда я была в Главном Офисе. Он носит тот же самый монохромный наряд в жжёном оранжевом цвете, и его чёрные волосы похожи на шипы, которые являются чем-то средним между стилем Людвига Ван Бетховена и персонажа аниме. И его странное квадратное оружие снова нацелено мне в сердце.
— Ты хочешь, чтобы мы думали, что ты не из этого измерения, — хмуро говорит он. — Так докажи это.
— А как я могу это доказать?
— Я не знаю, но тебе лучше это выяснить.
— Когда я была здесь в последний раз, ты вёл себя как полная задница, — парирую я.
Тео даже не вздрогнул.
— Это не сильно сужает подозрение.