Но не эти различия поражают меня больше всего. Жар-птица висит у него на шее.
Это мой Пол, наконец-то снова со мной.
Вокруг стола проходит ропот, у каждого из нас своё выражение лица, от любви до ужаса и всего, что между ними.
Я не могу не обратить внимания на Великую Княжну. Она цепляется за подлокотники кресла, и её губы приоткрываются в благоговейном страхе. Её любовь к лейтенанту Маркову определила и изменила её жизнь, а потом она потеряла его навсегда.
По крайней мере для неё Пол вернулся из мёртвых.
Пол, тем временем, должно быть, получил сообщения от Тео и моих родителей, которые просили его приехать сюда как можно быстрее, и они послали пару сообщений, объясняющих ситуацию с клонами. Но знание фактов, по-видимому, не подготовило Пола к реальности. Он останавливается в дверях, глядя на каждую из нас по очереди, и его челюсть медленно отвисает.
— Я знаю, братишка, — говорит Тео с кривой усмешкой, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. — Мне тоже приснился этот сон.
— Ты из вселенной Океана, — Пол указывает на правильную Маргарет и это меня удивляет. — А ты из Кембриджа…из Военной вселенной, — его серые глаза сверкают, и он делает глубокий вдох, — …а ты моя.
Я киваю в согласии. Всегда, Пол.
Но теперь его внимание переключилось на Великую Княжну, которая по-прежнему смотрит на него, как зачарованная. Через мгновение Пол слегка кланяется.
— Миледи.
Великая Княгиня наполовину отвернулась, прикрывая рот рукой.
На моих глазах выступили слёзы. Пол узнал её в лицо. Он узнал всех нас. Узнал меня.
Может ли кто-нибудь ещё в мультивселенной прочитать всю мою историю одним взглядом? Пол видит истину во мне насквозь. Так было всегда.
Наконец Пол говорит:
— Я полагаю, что это не просто светский приём.
— Я уже всё понял, приятель, — Тео хлопает его по плечу. — Давай я просвящу тебя о конклаве Маргарет.
Пока Тео произносит всю свою речь, я сажусь обратно и пытаюсь читать Пола так же разумно, как он читает меня. Обычно у меня это хорошо получается, так я могу так сильно любить Пола и в то же время не понимать конфликт в его сердце?
Но Пол пытается скрыть свои чувства. Жестокость родителей, должно быть, давным-давно научила его быть осторожным. Закрываться. Даже бояться. Они старались оградить его от всего, что он любил, а именно так учат человека хоронить любовь глубоко внутри, где её никто не видит. Именно так можно научить человека не надеяться.
— Теперь, когда мы все в курсе, — наконец говорит Тео, втягивая всех нас обратно в разговор, — кто хочет пойти домой первым?
Вселенная Мафии поднимает руку. Неудивительно, ведь она никогда больше не захочет быть рядом с Полом или со всеми нами. Вселенная Кембриджа говорит:
— Все должны знать, что вселенная Триады больше не представляет угрозы. Теперь, когда Ватт Конли мёртв, на одного идеального путешественника стало меньше. Чем скорее я вернусь, тем скорее мы сможем связаться с новыми вселенными, поскольку у моих родителей есть коммуникационные технологии.
— Как и я, — говорит Военная вселенная. Всем не терпится поскорее вернуться в своё измерение, кроме Великой Княжны. Не говоря ни слова, она сидит с царственным самообладанием, так тихо, что я почти поверила, что смотрю на фотографию, до того момента, как её рука скользит по животу, словно ища ребёнка, который должен быть внутри.
Ребёнок Пола. Каково ей снова видеть его?
Когда мои родители начинают выяснять, кто с кем куда идёт, Пол наконец подходит ко мне. Он стоит достаточно близко, чтобы я больше не чувствовала, что он избегает меня, и его широкая ладонь накрывает моё плечо.
— С тобой всё в порядке, — говорит он. — Когда мы поняли, что Вселенная пала…
— Я в порядке. Ты спас меня, — я криво улыбаюсь ему снизу вверх. — Во всяком случае одна из версий тебя.
— Нам нужно сосредоточиться. Я рассчитал вероятную будущую цель для Главного Офиса, — Пол пытается полностью переключиться в научный режим, чтобы лучше скрыть свои смущённые эмоции, и это ему удается лишь наполовину. — Это следующее измерение служит исходным вектором для многих других, что подвергает его большому риску. Я удивлён, что Главный Офис не атаковал его раньше.
— Хорошо, значит мы пойдём туда, — говорю я. Меня ободряет тот факт, что Пол сказал «мы», что он всё ещё считает само собой разумеющимся, что мы можем пойти вместе. Это даёт мне возможность что-то построить. — Но сначала…