– Зато возбудилось кое-что другое, с романтикой не связанное, – посмеивается он. Делает глоток своего напитка, позвякивая льдом в бокале, а Алисса смотрит на него с отвращением.
Типичный день с Ланкастерами.
Мама, запыхавшись, врывается в гостиную.
– Крю, скажи своей очаровательной девушке, чтобы взяла с собой платье. Устроим сегодня торжественный ужин.
Вот черт.
– Серьезно?
– Да. Поторопитесь, молодой человек, пока она еще не вышла из дома. Все наряжаемся! – Мама обращается к Алиссе: – Ты взяла с собой что-нибудь, подходящее для торжественного ужина, дорогая?
– Честно говоря, да. – Алисса безмятежно улыбается, сохраняя спокойствие, несмотря на мамины бесконечные попытки вывести ее из себя. Довольно быстро привыкаешь, что с семьей Ланкастер нужно быть готовой ко всему. Никогда не знаешь, чего ожидать.
– О, тогда прекрасно. – Мама фыркает, видимо, разочарованная тем, что не получилось устроить проблем.
Я сочувствую Алиссе. Состоять в отношениях со старшим сыном Ланкастеров – огромная ответственность. Родители замучают ее бессмысленными требованиями и сделают все возможное (особенно мама), чтобы ее прогнать. Если Алисса выстоит и не отступит – она на вес золота.
Но ей придется долго добиваться их одобрения.
На нас с Финном подобных ожиданий не возлагают, как бы несправедливо это ни звучало. Бедняжке Шарлотте тоже пришлось выйти замуж, ведь она единственная дочь в семье. Хотя отца не особенно волновала ее дальнейшая судьба, ведь ее дети не будут Ланкастерами.
У меня и правда нездоровая семейка. Бедная Рен.
Зная ее, она просто уничтожит их своей добротой. Настолько она милая.
К тому времени, когда она наконец приезжает, я уже весь извелся, ладони вспотели. Знаю, что видел ее только вчера, но мне уже не терпится к ней прикоснуться. А когда мне приходит уведомление о том, что Рен поднимается в пентхаус на лифте, я спешу в коридор, чтобы ее встретить.
Раздается сигнал, двери лифта разъезжаются, и передо мной стоит Рен в черном пуховике, а на плече у нее висит розовая сумочка Chanel, которую я ей подарил. В руках – спортивная сумка и шоппер, полный подарков, и она широко улыбается, когда выходит из лифта.
Прямо в мои объятия.
Я крепко ее обнимаю, вдыхая знакомый цветочный аромат.
– Я скучал.
– Ты видел меня вчера.
– И все же кажется, что слишком давно. – Я сжимаю ее. Целую в лоб. Наслаждаюсь ей в моих объятиях.
Боже, Грант прав. Я жалок.
Я отстраняюсь и забираю у нее сумки.
– Готова познакомиться с моими родителями?
Рен округляет глаза.
– Они и впрямь настолько плохи?
– Не-а. – Я пытаюсь не пугать ее.
Она расправляет плечи.
– Я не боюсь. Давай сделаем это.
– Для кого подарки?
– Для тебя. – Она улыбается. – Для твоих родителей. Только братьям ничего не принесла.
– Этим мудакам ничего и не нужно, – успокаиваю я.
Рен смеется.
– Ты всегда их так называешь.
– Потому что они и есть мудаки.
– Не может быть, чтобы они были настолько ужасны. – Она морщит нос.
– Подожди и сама увидишь.
Мои братья следят за языками в присутствии Рен, за что я им благодарен. Отца она, похоже, не особо интересует, но кто его вообще интересует? Грант, да и только. Остальные могут катиться к черту.
Алисса чувствует в Рен союзницу и много общается с ней, чем помогает ей немного успокоиться. Я благодарен Алиссе, о чем и говорю ей, пока мы готовимся открывать подарки.
Гранту стоит поскорее на ней жениться – никто не терпит этого ворчуна так, как она.
Маме нравится Рен. Я вижу это по тому, как она на нее смотрит. По тому, что ей говорит. Рен подарила моим родителям набор елочных украшений из фирменного голубого хрусталя от Tiffany.
Мне она преподносит небольшой подарок. Сентиментальный. Небольшую карту в рамке, на которой красной точкой отмечена галерея в Трайбеке, в которую я к ней приехал.
– Такие придуманы скорее для того, чтобы отметить место, где пара впервые встретилась, – объясняет Рен, слегка краснея. – Но именно в галерее для нас все… изменилось.
Я смотрю на карту в рамке. На красную точку, у которой на самом деле форма сердца. Жаль, не пары красных губ.
– Мне нравится.
– Правда? Не думаешь, что это глупо?
Я наклоняюсь и целую ее в губы.
– То, что ты делаешь для меня, никогда не бывает глупым. Мне нравится.
– Вы двое… – начинает Грант, но Алисса зажимает ему рот рукой, заглушая остальные слова.
– Очень милые, – заканчивает она.
Грант закатывает глаза. Финн фыркает.
Я молчу. Только улыбаюсь девушке, которая завладела моим сердцем.