Крю точно знает, как ко мне прикасаться и где. Мои стоны подсказывают, чего я желаю и где именно, и он понимает.
Он уже понимает мое тело и умеет давать мне ровно то, чего я хочу.
Что мне нужно.
Оргазм настигает внезапно и так сильно, что мне трудно дышать, в голове пустота. Я могу лишь сосредоточиться на мощной дрожи, которая сотрясает мое тело. Переходит на руки и ноги. Он все длится и длится, словно не закончится никогда, и, клянусь, в какой-то момент у меня замирает сердце.
Крю тоже кончает, его низкий гортанный стон посылает мурашки по моей коже. Когда все заканчивается, он прижимает меня к стене, навалившись всем телом. Моя мокрая от пота кожа липнет к его одежде, наши тела все еще соединены. Его член пульсирует во мне, дыхание становится резким, неровным. Он приближается губами к моему уху.
– Мне нравится смотреть, как ты кончаешь, – шепчет Крю, и я опускаю голову, до сих пор порой испытывая смущение, хотя это глупо.
За последние несколько недель он столько раз видел меня голой, что уже даже не смешно.
Я киваю, все еще не в состоянии говорить. Слишком ошеломлена чувствами, которые он во мне пробуждает.
Все, чем мы занимаемся вместе – особенно это, – так приятно, кажется таким правильным. У меня с Крю связь, которой нет больше ни с кем.
Ни с друзьями. Ни с семьей.
Ни с кем.
Только с ним.
Крю касается губами моего уха и шепчет:
– Я могу это повторить.
– Я знаю. – Я улыбаюсь. Интересно, слышит ли он улыбку в моем голосе?
– Я постоянно это делаю, – продолжает он.
У меня вырывается тихий смешок.
– Ты смеешься, но знаешь, что это правда. – Крю прикусывает мочку моего уха. – Я могу доводить тебя до оргазма снова и снова. Всю ночь, если ты мне позволишь.
Я издаю тихий вздох, когда Крю утыкается мне в шею и тихо просит:
– Скажи что-нибудь.
– Я люблю тебя, – говорю я, и он поднимает голову, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Я тоже тебя люблю. – Его улыбка отражает чистейшее удовлетворение.
– Отнеси меня в кровать, – велю я.
– Зачем? – Крю ладонями обхватывает мои голые ягодицы, словно собирается нести, так и не выходя из меня. – Ты устала?
Он меня дразнит.
Я мотаю головой.
– Хочу как следует встретить Новый год. Всю оставшуюся ночь. – Я целую его, а потом провожу языком. – С тобой.
Крю выходит из меня и ставит на ноги. Я сбрасываю босоножки, но вдруг кое-что замечаю. Обхватываю его щеку, поворачиваю голову вбок и вижу это.
Следы помады по всей шее.
– Надо сделать фотографию, – говорю я, но он хватает меня и несет к кровати, а потом наваливается сверху.
– Нет, не надо. У тебя на это есть целая жизнь, помнишь? – Крю целует меня, лишая способности дышать, но не думать.
Я останавливаю его, опуская ладонь ему на грудь.
– Думаешь, у нас получится? Правда?
Его улыбка безмятежна. Умопомрачительна. Он дотрагивается до моей щеки. Ведет пальцами по коже.
– Да, думаю. Ты одна терпишь такого грубияна, как я.
Я хохочу, и от радости щемит в груди.
– Никто не понимает меня так, как ты.
Крю целует меня.
– Вот и один.
Я хмурюсь.
– Что один?
– Поцелуй. Думаю, теперь буду считать, сколько раз я тебя поцеловал.
– Это невозможно.
Он целует меня снова.
– Ты так думаешь? Спорим?
Еще один поцелуй.
– Это третий.
И еще один.
– Четвертый…
Я забираюсь на него верхом и губами заглушаю его отсчет.
Нам не нужно считать.
Я знаю, что он подарит мне еще по меньшей мере миллион.
Эпилог
Крю
Два года спустя
Мы празднуем Рождество в доме моих родителей в Хэмптонсе. Не пойму толком, почему мы здесь, но мама решила придумать в этом году что-то новое и не захотела встречать праздник с другими Ланкастерами.
– Теперь у нас своя семья, – объяснила она. – С Грантом, Алиссой, Перри и Шарлоттой. О, и с тобой, и с Рен. А скоро появится и много внуков.
Мама сказала мне об этом, когда позвонила в День благодарения. Вот так и съежились у меня яйца.
– Ну, от нас внуков пока не жди, – ответил я, нервно посмеиваясь.
Рен бросила на меня сердитый взгляд, хотя глаза ее игриво заблестели, словно она сочла мои внезапные страдания забавными.
Какая плохая девчонка.
Моя плохая девчонка.
Подарки открыли еще утром. Несколько часов назад подали поздний завтрак, и теперь мы готовимся к ужину. На это торжественное мероприятие, как нас всех уведомили, мужчины должны прийти в костюмах, а женщины в платьях.