О Боже. Я ненавижу то, что только что призналась ему в этом. Он не заслуживает того, чтобы знать что-либо о моей личной жизни. Он может взять любую информацию, которую я ему дам, и исказить ее. Заставляет меня говорить как грустную маленькую девочку.
Которой, по его словам, я и являюсь. И, может быть, он прав. Я не особенно нравлюсь моей матери. Мой отец использует меня как опору. Они оба слишком контролируют мою жизнь и используют это, чтобы сказать, что хотят защитить меня. Я думала, что у меня есть друзья, но теперь я в этом не уверена.
“Пентхаус на Манхэттене, где выставлены все произведения искусства — ты там выросла?”
Я пытаюсь игнорировать тревогу, пробегающую по моим венам от его слов. На его знакомство с моей жизнью. Жизнь, частью которой я на самом деле больше не чувствую себя, так как большую часть последних трех лет я провела в школе Ланкастер, а теперь и четыре.
Я сажусь прямее, выбрасывая из головы все мысли о бедной, жалкой себе и вежливо улыбаюсь Крю.
“Мы переехали в эту квартиру, когда мне было тринадцать”, - подтверждаю я.
“И ты единственный ребенок в семье."
Моя улыбка исчезает. “Откуда ты все это знаешь?”
Крю игнорирует мой вопрос.
“Никаких других братьев или сестер, верно?”
Я - гордость и радость моего отца и худший кошмар моей матери. Она сказала мне именно это прошлым летом, когда мы были в отпуске на Итальянской Ривьере, и мой отец купил по завышенной цене произведение искусства подающего надежды художника, которого он только что открыл. Мы только что обнаружили. Мой отец купил эту вещь, потому что она мне понравилась, полностью игнорируя ее мнение. Мать ненавидела это. Она предпочитает более современные произведения, в то время как у этого художника были работы, восходящие к периоду импрессионизма.
Она так разозлилась на меня, когда папа купил эту картину и заплатил огромную сумму денег, чтобы отправить ее домой. Она сказала, что он больше не слушает ее, только меня, что было неправдой.
Харви Бомонт не слушает никого, кроме самого себя.
“Нет братьев и сестер”, - наконец признаюсь я. “Я единственный ребенок в семье."
“Вот почему он так чрезмерно заботится о тебе, верно? Его драгоценная дочь, обещанная ему благодаря странной церемонии невинности.”
Его взгляд останавливается на бриллиантовом кольце на моей левой руке, и я тут же роняю его на колени. “Вы все просто любите смеяться надо мной за это”.
“Кто это ‘вы все’?”
“Все в моем классе, во всей этой школе. Не то чтобы я была одна на том балу. Там были и другие девочки — некоторые даже сейчас посещают эту школу. Церемония не была жуткой. Это было что-то особенное.” Я закрываю блокнот и наклоняюсь, доставая свой рюкзак. Я запихиваю все внутрь и застегиваю молнию, прежде чем встать, перекидывая рюкзак через плечо.
“Куда ты идешь?” - недоверчиво спрашивает он.
“Я больше не обязана терпеть твои расспросы. Я ухожу.” Я отворачиваюсь от Крю и направляюсь к двери, игнорируя мисс Сков, зовущую меня по имени, когда я выхожу из ее класса.
Я никогда раньше не уходила с занятий раньше, но в этот момент я чувствую себя сильной.
И я даже не извинилась.
9. Рен
На следующий день, после моего бегства с седьмого урока, наступает время обеда, и я подхожу к столу, за которым сидят девочки из моего старшего класса. Девочки, с которыми я хожу в школу с начала первого курса, но ни одну из них я не могу назвать своей подругой.
Уже нет.
О, мы были близки, когда все только начиналось. Я была совершенно новой и совершенно новой для них, хотя тогда я этого не понимала. Они считали меня милой и стильной, и я наслаждалась их вниманием и одобрением.
Это все, чего я когда-либо хотела. Утверждение. Вписываться в общество.
Вместо этого я выделялась. Шло время, и в конце концов я им надоела, и мы все больше и больше отдалялись друг от друга. Пока они в конце концов не перестали хотеть проводить со мной время. Они все по-прежнему безупречно вежливы со мной, как и я с ними.
Единственная, кто по-настоящему терпит меня, - это Мэгги, но не так сильно с начала нашего выпускного года, особенно после того, как я увидела, что произошло между ней и Фиг.
Что-то, о чем больше мы никогда не говорили, и меня это вполне устраивает. Мэгги не подтвердила это, но недавно я слышала, что они с Франклином расстались навсегда.
Наверное, так будет лучше всего. Я надеюсь, что наш учитель не имел никакого отношения к их разрыву, хотя в глубине души у меня такое чувство, что он все таки виноват в этом.