Геннадий. У тебя нервы не в порядке.
Карташов. Я убежден, у меня нервное истощение!
Геннадий. Поезжай в санаторий.
Карташов. Санаторий?! Самое подходящее время! А проект?
Геннадий. Да, проект, действительно...
Карташов. Правда, я половинчатый выход нашел. Поеду в Хусаново, в наш дом отдыха. Там есть врач. Конечно, придется работать! Сроки, сроки! Мы — рабы сроков!
Геннадий. Насколько я понимаю, не так много работы.
Карташов. Но канитель! И какая? Если б еще на душе было спокойно...
Геннадий. Что еще такое?
Карташов. Ах, Геннадий! У меня нет личной жизни!
Геннадий. У тебя?!
Карташов. Все в жизни ужасно сложно... Я, собственно, пришел к тебе с просьбой. Как брат к брату...
Геннадий. Слушаю, Виталий.
Карташов. Видишь ли, у меня есть друг. Молодой друг... Правда, я его не очень давно знаю. Но это замечательная личность! Я бы очень просил тебя заняться им.
Геннадий. Заняться? Где он учится?
Карташов. Он работает. Учти — я очень к нему хорошо отношусь...
Геннадий. Я сижу над диссертацией.
Карташов. И тем не менее обращаюсь к тебе с просьбой. Пока я буду в Хусанове, прошу, как брат брата, заняться моим другом.
Геннадий. Как зовут твоего друга?
Карташов. Ниночка...
Геннадий. Женщина?!
Карташов. Ну... Чудесная девушка!
Геннадий. Что же я с ней должен делать?!
Карташов. Ходить в кино, парки, музеи...
Геннадий. У меня каждый час на учете.
Карташов. Я знал — ты откажешь в моей просьбе!
Геннадий. Что же она, не может обождать, пока ты вернешься?
Карташов. Может, конечно, может! Но, во-первых, вокруг немало легкомысленных людей, которые просто могут ее увести...
Геннадий. Если ее уведут — она сама легкомысленная!
Карташов (пылко). Не говори так! Ты ее не знаешь. Если еще существуют ангелы, она самый чистый из них! И я хочу, чтоб она не скучала, пока буду в Хусанове. Но если ты отказываешься... Тогда не знаю, что и делать!
Геннадий. Возьми ее в Хусаново.
Карташов. Что ты?! Об этом может узнать Ольга. Там тьма знакомых. Бывают члены президиума Союза. Все может плохо кончиться.
Геннадий. Кстати, об Ольге. Ты что это, всерьез?
Карташов (уклончиво). Как тебе сказать... У нас что-то плохо с ней... Чувствую — мы на грани!
Геннадий. Поругались?
Карташов. Не-ет! Но когда я встречаю Ниночку, испытываю какой-то необычный жар! Она божественна! В ней все идеально! Лицо, глаза, фигура! Мы не формалисты, но все же мы за идеальную художественную форму. Если бы еще у меня не было такой усталости! Представляешь, идем в кино или в театр, просто в парке сидим — начинаю клевать носом...
Геннадий. Я не хочу верить, что ты всерьез решил расстаться с Ольгой. О лучшей жене трудно мечтать!
Карташов. Э-э, брат... Нам всем нравятся чужие жены! К своим мы привыкаем.
Геннадий. Умная, симпатичная, красивая! Ты ведь был когда-то без ума от нее?
Карташов. Ну, был! А теперь в уме.
Геннадий. Отличный врач, общественник...
Карташов. Как же, член месткома!
Геннадий. Скандалов не устраивает!
Карташов. Что верно, то верно. Но годы уходят...
Геннадий. И ты все хочешь оставить ради какой-то девчонки?
Карташов. Если бы ты увидел, понял бы, что такое Ниночка! Но поскольку ты не хочешь помочь...
Геннадий. Виталий, ты ставишь меня в трудное положение!
Карташов (горячо). Первый раз в жизни я тебя попросил! Первый раз! Ты бы прекрасно мог совместить работу и отдых!
Геннадий (запальчиво). А ее-то согласие ты спросил?
Карташов. Ты же мой брат! Я буду приезжать, Хусаново недалеко.
Геннадий (вздохнув, решительно). Ну что ж, ладно!
Карташов (очень тронут). Гена, ты настоящий брат! Я буду писать на твой адрес... для нее... Изредка... Да, вот еще, тебе понадобятся деньги...
Геннадий. Я не Раскольников, старушек не убиваю.
Карташов. Все мы будем старушками... Рублей пятьсот хватит?
Геннадий (удивленно). На месяц?
Карташов. На двадцать четыре дня.
Геннадий. Три с половиной недели... Давай уж тыщу. Все-таки ответственное задание! Не могу же я барышню мороженым не угостить? Или в ресторанчик не зайти при случае?
Карташов. Алкоголем не злоупотребляй.
Геннадий. Без бокала вина не обойдешься.
Карташов. Верно, конечно. Но учти — Ниночка пьет только сухие грузинские вина.
Геннадий. Красные или белые?
Карташов. Лучше белые. К коньяку ее не приучай.
Геннадий. На тыщу не разгуляешься!
Карташов. Почему ты решил, что я оставляю целую тысячу?
Геннадий. Овес-то нынче почем? Раскошеливайся, брат.
Карташов. Да уж, ничего не скажешь, придется! (Достает бумажник, отсчитывает десять сотенных бумажек). Получи.