В глазах потемнело.
Боль в руке, до которой он достал ножом.
Она попятилась назад.
Есть всего пара секунд до того, как он навалится на нее.
Выиграй время.
Она ударила ногой и попала ему в пах.
Отдаленно слышала, как он хрюкнул от боли. Сама Елена боролась с охватившей ее дурнотой.
Чавез с трудом удержался на ногах, но у нее не было сил закрепить успех.
Черт, она должна победить. Сию минуту. Плевать на дурноту. Лучшего шанса у нее не будет.
Она ударила ногой прямо ему в горло, и он свалился на землю. Елена шагнула ближе, намереваясь ударить ногой по голове, но Чавез схватил ее за лодыжку.
Она упала.
Мгновенно крутанувшись, она уселась на него верхом, коленом прижав к земле его руку с ножом. Его нож оказался у его горла.
— Очень недурно, — прошептал он. — Но ты не сможешь, Елена. Ты никогда не сможешь этого сделать.
— Черта с два.
— Нет, не сможешь. И знаешь, почему? Потому что я велел своему человеку перерезать горло твоему сыну, если он увидит меня на земле.
— Ты врешь.
— Разве ты не видишь, как льется кровь? Я могу… — Он плюнул ей в лицо.
Она слегка отпрянула, и ему удалось высвободить руку с ножом. Он попытался ее пырнуть.
Ей с трудом удалось увернуться.
— Я почти тебя достал. Ты могла меня убить, но этот столь удобный материнский инстинкт снова поднял голову.
Чавез уже был на ногах. Ловким ударом он задел ее запястье и выбил нож. Елена ногами зажала его щиколотки и снова повалила его на землю вместе с собой.
Он извернулся и навалился на нее, занеся над нею нож. Она быстро подняла руку, чтобы отбить удар.
Пуля царапнула ему щеку.
Чавез замер.
— Какого…
Елена перевернулась, схватила его за запястье, нож выпал из онемевшей руки, она откатилась в сторону и схватила нож.
Чавез снова кинулся на нее. Она извернулась и ударила ножом.
Он упал, придавив ее к земле.
Она столкнула его с себя и села.
Из раны на его груди потоком вырывалась кровь. Он смотрел на нее, не веря своим глазам.
— Сказала же, что сделаю. — Господи, как же ее трясло. — Где мой сын?
Он покачал головой.
— Будь ты проклят, где он?
— Мертв.
Ее охватила паника. Рука сама сжала ему горло.
— Ты врешь! Где он?
— Елена… — Глаза его закрылись, тело обмякло.
Не может быть, чтобы Барри был мертв. Даже с последним своим дыханием Чавез ей солгал.
— У тебя кровь идет. — Гален встал рядом с ней на колени. — Где рана?
Может ли человек соврать, умирая?
— Елена, где рана?
— Черт возьми, да не ранена я. Пустяки. — Она вскочила на ноги. — Он сказал, что Барри здесь, но он мертв. Он наверняка врал. Не может быть, чтобы он не врал. Я должна найти…
— Он врал. — Из-за деревьев выступил Джадд. — Барри вон за тем дубом. Я дал ему снотворного, но он уже скоро проснется. Я бы унес его отсюда, прежде чем он придет в себя. Тут слишком много трупов кругом валяется.
Елена уже бежала к дереву.
Господи, сделай так, чтобы это было правдой. Пусть Барри будет живым и невредимым.
Вот он. Но он лежит так странно…
Она упала рядом с ним на колени и прижала к себе.
Он дышал. Он действительно спал, как сказал Джадд. Вне себя от радости она раскачивала его, как грудного ребенка.
«С ним будет все в порядке. Вы слышите меня, Доминик? Наш мальчик в безопасности».
— Он не ранен? — спросил Гален Джадда.
— Черт, да нет же. Может, у него немного поболит голова, когда он очнется, но я с такими лекарствами умею обращаться. Никаких последствий не будет.
— Уж пожалуйста. А то Елена перережет тебе горло. Если не она, так я.
— Вы оба в этой области очень способные люди. Закончив свои дела с Чавезом, я взобрался на высокое дерево рядом с поляной и смотрел, как вы действуете.
— Зачем?
Он пожал плечами.
— Надо же было присмотреть за малышом на случай, если Чавез задумает что-то неожиданное. Да и вообще, развлечься не вредно. Нет приятнее зрелища, чем смотреть, как эти подонки встречаются со своим создателем.
Гален, прищурившись, посмотрел ему в лицо.
— И самому посодействовать в этом парочке из них? Я наткнулся на два трупа по дороге наверх, которых я не трогал. Я решил, может быть, Елена… Но она не должна была переходить на мою сторону тропинки.
— Я ждал, и мне стало скучно.
— Тогда почему ты не сделал чего-нибудь более полезного, например не прикончил Чавеза?
— Это дело Елены. Она должна была убрать его сама.
Гален выругался.
— Ты иначе смотришь на вещи. Пытаешься защитить. Я же смотрю на все, как посторонний, — спокойно произнес Джадд.
— И ты пришел как посторонний и украл Барри, будь ты проклят.
— Мне нужны были деньги, — просто ответил Джадд. — Мне жаль, что пришлось так поступить с Барри. Мои неприятности, к сожалению, очень опасны для жизни.
— Ты подставил меня. Я привез Елену и Барри на ранчо, я тебе доверял.
— Я никогда не говорил, что мне можно доверять. Ты не хотел верить, что я способен на поступки, которые тебе никогда бы не пришло в голову совершить. Но учти, что у мальчика не останется никаких дурных воспоминаний после всего этого. Только приключение, о котором он. скоро забудет.
— Елена чуть с ума не сошла.
Джадд кивнул с печальным выражением лица.
— Тут ты прав. Я не прошу простить. Я знаю, это невозможно.
— Ты совершенно прав, невозможно.
— Тогда мне пора. Я только хотел убедиться, что ей не придется искать Барри. — Джадд повернулся. — Пока, Гален. Всего хорошего. Удачи.
— Куда ты собрался?
— В Вашингтон. Там надо кой-кого изящно подкупить.
— Ты идиот. Они тебя поймают и повесят просохнуть.
— Какое тебе дело? — Джадд слабо улыбнулся и пошел к ближайшим деревьям. — Теперь я уже не твоя проблема.
Он не должен беспокоиться. Он не будет беспокоиться. То, что сделал Джадд, не заслуживало прощения. Сукин сын.
Дойдя до края поляны, Джадд снял свою черную ветровку и бросил на землю.
— Скажи Елене, пусть наденет мою куртку. Ее одежда вся в крови Чавеза, еще перепугает ребенка.
Он исчез среди деревьев.
Гален смотрел ему вслед с недоумением и… сожалением.
Будь он проклят.
— Дай я его возьму. — Гален наклонился и взял Барри на руки. — Как он?
— Спит. Но минуту назад шевелился.
— Чудно. Я позвонил Хьюзу и попросил прислать ребят, чтобы охраняли тропинку, пока мы будем спускаться с горы. Они будут здесь с минуты на минуту.
Елена оглядела поляну.
— Где Джадд?
— Ушел. Наверное, боялся материнского гнева.
— И правильно делал, — мрачно заявила она. — Я все еще способна найти и прикончить негодяя.
— Он бы не стал тебя винить. — Он протянул ей куртку, которая была перекинута через его руку. — Это он тебе оставил. Сказал, что не следует пугать Барри.
— Я буду делать то, что считаю… — Она взглянула на свою окровавленную одежду. — Черт! — Схватила куртку и надела ее. — Давай отсюда выбираться. Не знаю, встревожил ли твой выстрел местных скотоводов или туристов, но мне бы не хотелось это выяснить.
— Это не я стрелял. Я был очень занят, разделываясь с Гомезом. Он оказался сильнее, чем я ожидал.
— Джадд?
— Скорее всего. Он угнездился на дереве, как проклятый ангел смерти.
Она взглянула на Чавеза.
— Это был рискованный момент. Я собиралась отбить его удар, но вполне могла не успеть. Он отвлек Чавеза.
— Но не пристрелил. Он сказал, тебе необходимо было сделать это самой.
Так много смертей. Доминик, Луис, Форбз… Чавез много лет отравлял ее жизнь и угрожал ее ребенку. Да, ей действительно нужно было сделать это самой. Но ей было отчего-то неприятно, что Джадд это понимал.