Вот некоторые подробности. Во-первых, на всех избирательных участках списки голосующих составлялись по фамилиям проживавших в округе десять лет назад! Добавлялись в список только новые дома, и опять же фамилиями жителей на момент их заселения.
Конечно, за это время масса людей умерла, изменила местожительство, но они продолжали по-прежнему числиться в списках избирателей по старым адресам. Настоящие мертвые души по Гоголю.
Их количество на каждом участке в среднем составляло от 20 до 25 процентов численности всех голосующих. Все, что надо было сделать, – при подсчете учесть мертвые души, которые голосовали, конечно, за того кандидата, который был нужен. Эту систему в Москве очень хорошо отработали.
Кроме того, в Университетском округе пропало несколько избирательных участков! Просто исчезли. Избиратели звонили, пытались выяснить их месторасположение, а им отвечали, что в связи с непригодностью ранее запланированного помещения для размещения участков их пришлось перенести по новым адресам в самый последний момент. Один из них, например, был перенесен на территорию закрытого завода, куда пускали только по специальным пропускам, а простым гражданам, увы, так получилось, вход разрешен не был. Другой попал на территорию психиатрической больницы, куда граждане почему-то неохотно шли голосовать. Каждый такой участок мог выдать по тысяче голосов за нужного кандидата.
Ну что же, партия «Кедр» заняла четырнадцатое место в списке 89 участников выборов среди блоков и партий. Вместе с Федоровым, как я уже писал, мы могли бы набрать нужное количество голосов. После выборов мы однажды встретились со Святославом Николаевичем. Он согласился, что ошибся в стратегии борьбы. Я согласился, что ошибся с «Кедром». Рассказывать историю о выборах по Университетскому округу я, конечно, ему не стал.
«А не принять ли мне участие в выборах президента?»
Эта мысль появилась у меня в начале 1996 года. Ельцин тогда практически не руководил страной. В кулуарах власти говорили, что его здоровье позволяло ему работать от силы один час в день. Остальное время уходило на процедуры и отдых.
Моя популярность была достаточно высока, чтобы рассчитывать на положительный результат. Я, конечно, понимал, что на обеспечение выборов понадобятся огромные деньги, сотни миллионов долларов, но потенциальный источник таких средств в России уже существовал. Это было неформальное объединение банкиров и олигархов, прозванное в народе «семибанкирщиной». Туда входили Гусинский, Березовский, Смоленский, Фридман, Виноградов, Ходорковский и Малкин. Практически всех я знал лично. Конечно же, все они знали меня.
Я прекрасно понимал, что эту группу людей должна волновать судьба будущей власти в России сильнее, чем кого-либо еще: им тогда уже было что терять, и у них были огромные планы по приобретению собственности, планы разделить целые отрасли промышленности и финансы между собой.
Предложив им свою кандидатуру, я мог предъявить следующие аргументы: во-первых, я сам был бизнесменом и прекрасно разбирался во всех аспектах капиталистической экономики. Во-вторых, у меня были прямые личные связи с крупным западным бизнесом и финансовыми кругами, что упрощало подписание контрактов на миллиардные суммы с ведущими корпорациями мира. И, в-третьих, моя программа, построенная на базе учения профессора Кедрова, могла действительно обеспечить в России такие преобразования, которые бы гарантировали рост экономики и развитие страны.
В худшем случае, если бы я проиграл на выборах и президентом стал кто-либо иной, у меня появлялся шанс еще раз высказаться вслух на всю страну и обеспечить себе на долгие годы защиту от произвола власти. В этом случае любое посягательство на мою свободу трактовалось бы обществом как расправа за участие в выборах.
Предложить себя в качестве кандидата «семибанкирщине» было разумно уже после регистрации. Во всяком случае, чтобы идея выглядела реальной, необходимо было сначала выдвинутся, начать сбор подписей и получить отклик прессы о моих шансах на победу.
Выдвинуть меня кандидатом в президенты могло только собрание общественности, представляющее большинство российских регионов. Тогда мы решили опубликовать в газете «Аргументы и факты» объявление примерно следующего содержания:
«Артем Тарасов созывает всероссийский конгресс, на котором будут рассмотрены пути вывода России из экономического кризиса. Все желающие принять участие могут приехать в Москву. Гарантируем места для размещения делегатов в гостинице „Орленок“. Оплату проживания и проезда не обеспечиваем».
Под объявлением имелся номер телефона для справок, по которому можно было позвонить и уточнить информацию для желающих приехать. Понимая, что может быть много звонков, мы договорились с Центральной телефонной справочной о том, что нам выделят серийный номер, по которому телефонистки будут отвечать круглосуточно, разъясняя информацию о конгрессе и размещении его участников. Мы забронировали номера в гостинице «Орленок», которая простаивала и с удовольствием согласилась принять любое количество делегатов. Мы рассчитывали на сто или максимум на сто пятьдесят участников.
После того как в газете напечатали наше объявление, в первый же день позвонило более двух тысяч человек – от Калининграда до Владивостока. Во второй день телефонистки не смогли обрабатывать количество прорывавшихся абонентов и приняли около пяти тысяч звонков. Они срочно подключили расширение к серийному номеру и добавили еще двенадцать телефонисток для ответов на звонки.
В гостинице «Орленок» слегка всполошились, когда в первые несколько дней только к ним напрямую позвонило более пятисот человек, чтобы забронировать места на конгресс. Сначала мы хотели снять зал на триста человек. Но когда количество звонков перевалило за тридцать тысяч, стало ясно: надо снимать самый большой зал в гостинице «Орленок» на тысячу двести мест…
И вот наступил день конгресса. Мы чувствовали, что народу будет много, но не ожидали того, что произошло. Приехали делегаты со всей России – из Хабаровска и Владивостока, из Мурманской области и с Чукотки… Люди привезли огромное количество документов и предложений, как вывести Россию из кризиса.
Ко мне в тот момент примкнула Партия обманутых вкладчиков. Они надеялись на мою помощь и хотели меня поддержать как предпринимателя, который никого не обманул и не обокрал. Я обещал им помочь, и они были мне очень благодарны, словно я был уже избран президентом России и мог уладить их проблемы.
В гостинице «Орленок» заняли все свободные номера. Было принято решение начинать конгресс в час дня, а регистрацию проводить с девяти утра. Чтобы успеть зарегистрироваться на конгресс, выстроилась очередь, как в Мавзолей.
Количество желающих попасть в зал перевалило за полторы тысячи человек, потом за две. А люди все прибывали и прибывали. Мы перестали регистрировать москвичей и регистрировали приезжих. На регистрации работали уже более двадцати человек. То, что мы выставили буквы, с которых начинались фамилии гостей, на отдельных столах, очень сильно помогло, иначе справиться с таким потоком народа было бы немыслимо. У дверей в зал мы выставили охрану и строго запретили пускать кого бы то ни было без входных талонов, которые выдавали людям, прошедшим регистрацию.
Чтобы сделать конгресс интересным, я пригласил принять в нем участие нескольких известных в России людей. Выступил политолог Никонов, выступил Бочаров с очень интересной программой: как объявить в России мораторий на все налоги.
А я сам сделал доклад о криминализации российского общества: как мы к ней пришли и что вообще происходит. Ну и конечно, о структуре власти и административной реформе по мотивам идеи Кедрова, которую я все больше и больше оттачивал и привязывал к действительности.