Только часа через два весь этот ночной бедлам закончился. Вызванная труповозка увезли тела, оперативники установили примерную картину криминального события и мою полную к нему непричастность, а я воспрял духом, хотя убирать мозги предстояло лично мне.
- На твоем месте, - сказал руководитель оперативной группы, - я бы свалил в укромное местечко. Идет охота на тебя, трейдер, мать твою трейдеровскую, идет охота.
- Вы так думаете, мать вашу ментовскую?
- Уверен. Дурные деньги ещё никому счастья не приносили, - передал визитку. - Звони, если что.
- Что, если "что"? - завредничал, глядя в бумажную четвертушку. Капитан Горкин Роман Романович, это вы?
- Нет, я - папа римский, - добродушно похлопал по плечу моложавый оперативник с худощавым, плохо выбритым лицом. - Ну, будь здоров! - и пообещал вызвать в качестве свидетеля, если в том будет необходимость.
Ничего себе виражи судьбы, присел на порожке, оставшись, наконец, один. Что это все значит, Слава? Объясни самому себе криминальную ситуацию. Два трупа в собственной квартире - это будет многовато даже для тебя, искателя приключения на собственный зад. Василий Сухой был прав: прольется кровушка - и она льется, как из кухонного крана. Вот только какой смысл во всех этих убийствах? Почему началась резня? Допустим, во главе угла деньги. Ну и что? Нельзя договорится полюбовно? О чем договорится и с кем? Те, кто пришел ко мне в ночные гости, прибыл не с вафельным тортиком, а со свинцовым приветом. Не дать ли деру в Тырново, пока не поздно. Жизнь дороже миллиона долларов? На десять тысяч, припрятанных в унитазе, можно прожить счастливо лет десять, если обитать скромно, как обретается все терпеливое народонаселение.
Мысль о нищей жизни взбесила меня: нет уж, господа, желающие моей смертушки, ни хрена у вас не выйдет. Я, проживающий на родной сторонке, и буду кого-то трусить. Да пошли вы туда, куда ходят получать пиздюлей бомжи Людок и Паша: на вокзалы, напомню, они ходят, и вам, господа во фраках и сюртуках, советую срочно приобретать билеты в далекое далеко, ибо вместе нам не быть на территории, которую вы именуете, РФ.
А если охота идет не на тебя, родной, - на Илюшу она идет. От меня никакой полезной пользы, а вот аутист это золотая жила Клондайка, алмазная россыпи Мирного, нефтяные промыслы Каспия.
Возникает вопрос: кто так умен и находчив, что так быстро дотрюкался о выдающихся способностях моего друга детства. Кто, помимо меня и Василия, знает об этом феномене? Правильно, Мая, но она вне подозрений, как жена Цезаря. Еще кто? Боюсь, что мое вызывающее поведение на бирже вызвало определенные подозрения. Приход аутиста эти подозрения усилили. Тот же опытный трейдер Анатолий Кожевников без труда мог осознать секрет, слыша полубредовые бормотания моего товарища.
Разберемся, решаю я, главное, чтобы не пристрелили раньше времени. И отправляюсь к соседу Павлову, прихватив бутылку водки. Павлин Павлинович меня ждет с нетерпением, несмотря на четвертый час утренней ночи. Он в пижаме и тапочках, похож на перепуганного буржуазного жильца эпохи революционных преобразований.
- Илюша спит, - сообщает и, округлив глаза, повествует о происшествии, которое недавно приключилось на нашей лестничной клетке.
Из его рассказа рисовалась следующая картина: около полуночи он услышал некий тарарам у двери моей квартиры. Удивился - Слава возвернулся? Глянул в глазок: два квадратных молодца вскрывали двери. Он было хотел тренькнуть "02", когда парочка зашла в квартиру, да тут откуда не возьмись ещё двое объявились во-о-от с такими пистолями в руках.
- С глушителями, - понял я.
- И нырк в квартирку, а через минуту скок из нее, и бегом на улицу.
Я задумался: такое впечатление, что приз не поделили две группировки. Не договорились о призовых? Результат этих игрищ известен: два трупа, если не считать исполнительного директора ВБ. Кто лучше меня разберется в данной ситуации? Конечно, господин Сухой. Пусть взбодрится в пятом часу, как петух на деревенском насесте. И я набираю номер телефона, мне известный. В ответ - длинные гудки. Отключил телефон, сукин сын, и дрыхнет в свое телесное удовольствие.
- Давай, Павлиныч, выпьем, - предлагаю, - за то, чтобы пережить нам эти мутные времена.
- Сомневаюсь я, - говорит на это сосед, - но выпить выпью.
- В чем сомневаешься?
- Жили и живем, как в дурдоме, - отмахивается, - где к тому же пожар и заливает водой.
- Ничего, выдюжим, - у меня нет сил спорить, да и во многом прав сосед: многие живут, как во времена всемирного потопа и апокалипсиса.
Мы поднимаем стаканы и, не чокаясь, заливаем лечебное пойло в притомленные организмы. Жесткий мир смягчает линии и краски. Можно ещё пожить в нем и посмотреть, что из этого выйдет.
- А сколько тебе, Павлиныч, надо для полного счастья? - интересуюсь к завершению нашего нечаянного праздника.
- В к-каком смысле?
- В самом прямом: в денежном экви-и-иваленте?
- В ч-чем?
- В денежном и-и-исчислении...
Понимали мы друг друга плохо, но, в конце концов, постигли, что моему соседу для полного счастья нужна тысяча долларов.
- На, - отслюнявил нужную сумму.
- В долг? - икнул мой собутыльник
- В подарок, - кинул голову на грудь. - За твое мужество.
- За это надо выпить, - и сосед вытащил новую бутылку. - У нас каждый день - подвиг.
Через час я чувствовал себя прекрасно: что наша жизнь - игра, и все мы играем, как можем. Правда, некоторые заигрываются и получают пулю в лоб или в пыльную потылицу. Тут кому как повезет. Мне пока везет и везет по крупному. В соседней комнате спит человек, не понимающий своей цены. У него нет цены - он бесценен. Его гениальный дар предвидеть движение заморских валют не имеет аналогов в истории человечества. Используя его умение, можно наворотить таких дел, что небес станет тошно.
С этой положительной мыслью я засыпаю. И снится сон по теме: будто нахожусь в кассе ВБ, и любезная кассир Леночка выдает мне брикет с заветным миллионом. Я с радостным трепетом раздираю полиэтилен и вижу... кирпич, строительный, белый брус из бетона. В бешенстве, схватив его, швыряю об пол. И кирпич разлетается на мелкие куски, как стекло.
И просыпаюсь на чужой кухне: оказывается, кошмар смёл пустую бутылку со стола моей рукой. Ударившись о ребристую батарею, посудина разбилась. А за окном зарождается новое утро. Что нам новый день готовит, поднимаюсь со стула и бреду на поиски Илюши Шепотинника.