Сарафан с прошлого года стал слишком свободным в талии и бедрах, похоже от нервов и переживаний я вновь похудела. Не беда, откормить всегда проще, чем избавиться от лишних килограммов во всех непривлекательных местах. Стрелки часов отчетливо показывали, что два часа истекли уже пятнадцать минут назад, а одежды я так и не увидела.
Махнув на все рукой, застегнула босоножки на платформе в мелкий голубой цветочек и пошла разгребать свалившиеся мне на голову обязательства по организации собственного тридцатого дня рождения. Хотелось взять в руки магафар и высказать папе с мамой все, что я думаю об этой чудесной идее.
А думала я о ней исключительно в цветастых речевых оборотах, которые в деловой лексике ну никак не могут быть использованы. Могли и мирно отметить этот праздник, а не превращать его в некое подобие шоу, как было с пятидесятым юбилеем отца или, боже упаси, мамиными сорок пять.
Вниз спускалась с твердой уверенностью, что из готовых набросков меня не устроит ни один из предложенных вариантов. Я слишком хорошо знала собственных родственников. Тот же крестный не упустит возможности провести в отеле грандиозное шоу, сравнимое по масштабам со столицей галактического азарта и игр. Паршар стоял у него костью в горле уже долгие пятнадцать лет. Стоило конкурентам завести еженедельные шоу со стриптизершами и бесплатной выпивкой, как их прибыль побила все рекорды всего за одну ночь.
Как же я ошибалась в собственных догадках, это было не просто шоу за бешеные деньги, это была настоящая катастрофа! Вся моя родня решила доказать, что в светлое будущее мне идти не только с поднятой головой, но и обилие розовых рюшей, золотых тканей и моря полуголых девиц и мужиков всех цветов и мастей. Какой там Паршар, перед таким размахом меркли даже подпольный стриптиз и бордели. Где они вообще нашли столько людей? Загадка века, не иначе.
В сухом остатке мы имели только приличный зал и цветочные композиции, все остальное я приказала сжечь и забыть, как самый страшный сон. Меня аж передергивало, как представлю, что они там наготовили. Для прессы, конечно, все будет только в изысканном и скромном виде, а вот после закрытия дверей пойдет разврат и провокации.
От собственного праздника я ждала не этого. И не позволю превратить все в вакханалию. Это в восемнадцать меня могли привлечь к этому балагану, но никак не в тридцать. Это им почти на пенсии острых ощущений не хватает, а мне их с головой предоставляют каждый день на работе.
Пришлось намертво встать за Лориляйн, которую мне упорно пытались заменить на популярную группу, собирающую целые стадионы во всех уголках нашей необъятной галактики. Но тут я готова была до хрипоты в горле спорить — мой день рождение, и я хочу именно эту очаровательную красотку с томным голосом и завораживающими песнями.
Как я и ожидала, по этому пункту мы действительно спорили до хрипоты. В ход даже шли увещевания, что «СасирГар» готовы выступать у меня бесплатно и всю ночь напролет, исполняя мечты всех присутствующих. Я же только рычала и обещала выкупить и расформировать их, если увижу на собственном празднике. Менеджеры двух интересных нам артистов уже орали друг на друга, доказывая всем и вся, что только его певец сможет правильно отыграть на столь значимом празднике.
Как итог договорились мы до того самого момента, когда менеджер «СасирГар» был согласен, чтобы ребята пели на разогреве и бек-вокале хоть у черта рогатого, лишь бы на моем дне рождение засветились. Представитель Лориляйн светился от удовольствия и надменно посматривал на оппонента. Меня же вся эта ситуация начала бесить до изжоги. Захотелось плюнуть на все и отменить этот злосчастный праздник.
И это мы только артистов начали подбирать, а впереди еще целых двадцать семь пунктов, по которым мы должны все согласовать.
Чувствую, такими темпами к собственному дню рождению я его возненавижу сильнее всего во вселенной. Или просто сбегу.
В собственный номер я возвращалась выжатая сильнее, чем после самых сложных переговоров. Голова гудела, глаз дергался, руки тряслись, а пальцы сводило судорогой. Чувствовала я себя просто отвратительно, и мне хотелось зарыться головой под подушку.
Комната встретила меня полумраком и плавающими под потолком свечами. Они отбрасывали причудливые тени, окрашивая бежевые стены в различные абстрактные картины. Свет играл с воображением, погружая в тягучий мир фантазии и забытья, позволяя отвлечься от всего и утонуть в перетекающих гранях тьмы и света. Там, где нет ничего и в тот же миг есть все. Туда, где не достанут проблемы, и голова не будет взрываться миллионами ненужных мыслей.