Раньше она его не стеснялась, ему поверяла свои детские тайны, его привыкла считать своим лучшим другом — но теперь почему-то деревенела в его присутствии, даже не смогла выразить ему соболезнования по поводу смерти матери… Казалось, между ним пролегла тайная трещина, со временем грозящая превратиться в пропасть.
А может, имя этой пропасти было — Вероника?
Старшая сестрица приехала домой из частого колледжа в Швейцарии. Несколько лет подряд тамошние воспитатели и учителя усиленно готовили сверкающий бриллиант из рода Февершем к тому, чтобы он, бриллиант мог с легкостью отыскать себе подходящую оправу на родине. Иными словами, из Вероники делали светскую леди — а она сопротивлялась, как могла.
Природа щедро одарила старшую доч! лорда и леди Февершем. Золотистые кудряшки Люси выглядели паклей рядом с истинным золотом локонов Вероники. Голубые глаза сияли топазами, фигура была безупречна, манеры… Ну да, манерам ее научили. Все деле в том, что природа не терпит не только пустоты, но и перекосов. Вероника Февершем была глупа как пробка — и потому скучала, скучала, скучала!
Чтобы не скучать, она слонялась по поместью и лениво кокетничала с Мортом. А с кем еще ей прикажете кокетничать? С деревенскими идиотами? С сынками соседей-сквайров? Она кокетничала с Мортом напропалую. Морт отвечал ей взаимностью. Последнее обстоятельство привело Люси сначала в замешательство, а потом и в ярость.
Сестричку она знала как облупленную. Пять лет разницы — ужас и кошмар для младшей сестры. Когда у вас еще прыщи по всей физиономии, нескладные руки и ноги, вселенское отчаяние и вообще переходный возраст — старшенькая уже красавица, уже не раз и не два занималась сексом, уже неотразима и относится к вам — и ко всему миру в целом — с нахальным пренебрежением.
Главное, Морт ведь всегда недолюбливал Веронику. Видимо, все-таки жара…
В воздухе разливалось неясное томление, соловьи безумствовали в саду, и все вокруг переворачивалось с ног на голову, сходило с ума, теряло привычный облик.
А может быть, имя этому безумию было — секс?
Люси и сама вела себя, как полная дура. При виде Морта у нее подкашивались коленки, язык отказывался повиноваться, с губ срывалось идиотское хихиканье. Если при этом рядом с вами фланирует Леди Совершенство по имени Вероника — сами понимаете.
Сейчас Люси понимала: Вероника заводила те разговоры нарочно. Она то и дело упоминала, что спит с этим «смешным парнем с конюшни», а Люси умирала от ревности и злости. Наконец она не выдержала и примчалась к Морту сама.
Честно говоря, она очень надеялась, что выглядит как настоящая светская дама — благородная сдержанность и безупречная тактичность.
— Я знаю про вас с Вероникой и не хочу ни во что вмешиваться, но ты должен знать, что…
— Вот и не вмешивайся.
Он никогда раньше так с ней не говорил! Люси чувствовала себя раздавленной гусеницей, доживающей последние минуты своей жизни.
— Я просто хочу, чтобы ты отдавал себе отчет… Она к этому серьезно не относится!
— К чему — к этому?
— Ну… к тебе и к тому, что вы с ней… что она с тобой…
— То есть кольца покупать рановато, да?
— Морт, я…
— Не волнуйся, Солнышко, я не совсем тупой. Кстати, а кто тебя надоумил?
— Не понимаю…
— Тебя прислала сестрица? Или дракон собственной персоной?
— Морт, я не понимаю, правда. Ты про кого?
— Про маменьку вашу, про кого ж еще. Защитница дворянской чести, все дела.
— Господи, да никто меня не присылал, я сама… Просто мне не хотелось, чтобы ты… чтобы тебя… Забудь!
— Уже забыл.
Он улыбался, он был дружелюбен, но именно после этого идиотского разговора он стал избегать ее. И кому от этого легче? Больше всего на свете она боялась, что он все расскажет Веронике, а потому целую неделю сидела в своей комнате, притворяясь больной.
Через неделю и разразилась катастрофа.
Они сидели в столовой за ужином, когда горничная доложила о приходе Морта. Вероника скривилась и встала, не доев, из-за стола. Люси нависла над тарелкой, страстно мечтая превратиться в одну из вареных брокколи. Леди Гермиона грозно взглянула на младшую дочь, а потом царственно выпрямилась, встречая незваного гостя.
Морт был в бешенстве, это как-то сразу чувствовалось. Ни слова о погоде, хозяйстве и о том, как чудесно выглядит хозяйка Февершем-хаус.